***

Честно говоря, трудно представить первый альбом LED ZEPPELIN без композиций «I Can’t Quit You Baby» и «You Shook Me». А ведь это единственные вещи, исполненные титанами рока, которые они позаимствовали у стороннего автора. И этим автором был чернокожий блюзмен Вилли Диксон. THE ROLLING STONES также росли на его песнях, увековечив на своих альбомах «Little Red Rooster» и «I Just Want To Make Love To You». Фактически с композиции Диксона «Spoonful» началась история группы Cream. Лидеру THE DOORS Джиму Моррисону (Jim Morrison) был близок блюз Вилли Диксона «Back Door Man», а гитаристу-виртуозу Джеффу Бэку (Jeff Beck) – его же «I Ain’t Superstitions». Список можно продолжить, но думаю, что сказанного вполне достаточно. Заметьте, все эти композиции прозвучали на заре становления рок-музыки, оказав на неё весьма серьёзное влияние. А сколько мы слышали вариантов исполнения «Hoochie Coochie Man»? Причём совершенно не задумываясь о её авторстве, искренне полагая, что это «негритянская народная песня». Она тоже принадлежит перу Диксона, и сложно сказать, в каком направлении пошло бы развитие современной музыки, если в природе не было бы этих песен…

Человек с задворок

Вилли Диксон родился в городе Виксбург (Vicksburg), штат Миссури (по другим источникам, штат Миссисипи), 1 июля 1915 года. Нечастые светлые дни детства и юношества, которые он припоминает в своей автобиографии, это те, что связаны с музыкой. С пением в церковных хорах и маленьких вокальных ансамблях, сопровождающих странствующих проповедников. Мать Вилли приобщила его к регулярному посещению церкви, где он начал впервые петь, сама же она писала религиозную поэзию. Также он иногда пел в составе вокального госпел-квартета, выступал с этим коллективом на местной радиостанции.

Рос он в нищете. Отец был забулдыга-полубандит, нигде не появлявшийся без пары пистолетов за поясом. Он возникал в жизни Диксона лишь время от времени. Да и то для того, чтобы поколотить жену и детишек и в очередной раз исчезнуть с новой подружкой. С матерью же жил другой мужчина, которого Диксон в мемуарах называет «мой старик». «Мой старик всё время в поле пел блюзы. Он так много говорил о блюзах и различиях в музыке и во всём таком, что увлёк меня этим с самого раннего детства», – писал Диксон в автобиографии. Мать произносила нараспев рифмованные речи: религиозные проповеди или поучения, как надо хорошо себя вести. Диксон перенял это умение рифмовать на любую тему. Он не тверд был в грамоте и чистописании, но с детства записывал в маленькую чёрную книжечку свои стихи, некоторые из которых в начале 30-х ему удалось продать профессиональным музыкантам как тексты для песен. Так он узнал, что шоу-бизнес – «easy money» – лёгкие деньги. Но с детства ему приходилось зарабатывать гораздо более тяжёлым трудом. Мальчик начал работать в поле чуть ли не сразу после того, как научился ходить. Вместо школы выжигал и продавал древесный уголь. Выращивал на продажу чеснок. Да и воровать приходилось, за что как-то и угодил в детское исправительное заведение. Песня «Back Door Man» как раз про его тяжёлое полукриминальное тинейджерство:

«Я человек с задворок,
Я человек с задворок,
И если все люди ночью стараются спать,
То я продолжаю оставаться полуночным бродягой.
И с рассветом, когда кричат первые петухи,
Я сижу у доктора весь в дырах от пуль.
И медсёстры плачут:
“Боже, спаси его душу!”
А я был бы рад получить шесть футов земли,
Вернуться домой и съесть кусок свинины с бобами.
Я бы проглотил больше цыплят,
Чем можно их сосчитать…»

Подростком с потоком чёрных безработных в годы Великой депрессии Вилли отправился на промышленный Север, в Чикаго. Голодные мигранты добирались туда как могли: либо пешком, либо «зайцами» на товарных составах. В начале лета полиция южных штатов отлавливала таких «зайцев» и направляла в «сельские тюрьмы» – на фермы. Срок всегда был один – до окончания сельскохозяйственных работ. К зиме голодного и без денег бесплатного батрака выбрасывали на улицу до следующего весеннего «улова». Диксона угораздило оказаться в числе пойманных и пережить не один период каторжного труда. Но несмотря на голод и унижения, он всегда старался бороться за справедливость. Как-то, когда у него на глазах надсмотрщики забили насмерть одного из «штрафников», он попытался вступиться, но получил при этом такой удар по голове, что «два года ходил как глухой».

Музыкант-пацифист

Добравшись, наконец, до родственников в Чикаго, Диксон первым делом нашёл для души и мелкого приработка госпелс-ансамбль, в котором стал петь, а уж потом принял предложение одного из юрких антрепренёров стать боксёром. Его упорство и трудолюбие, воспитанные с детства, начали приносить плоды: Вилли делал заметные успехи на новом поприще. Талантливого новичка заметили, и одно время он даже был спарринг-партнёром великого Джо Луиса. А пиком его спортивной карьеры стал выигрыш в 1937 году «Golden Gloves» («Золотых перчаток») – главного приза чемпионата города Чикаго за победу в полутяжёлом весе. Но карьера боксёра не заладилась из-за конфликта с менеджером по поводу денег.

Правда, эта причина была не главной. Главным стало наличие творческого зуда и неосознанного пока ещё желания раскрыть свой талант музыканта. «Потому что талант не может дремать, сидеть сиднем. Независимо оттого, идёт ли речь о вскрытии сейфов, чтении мыслей или делении в уме десятизначных чисел, талант требует, чтобы его использовали. Будит ночью после самого тяжёлого дня, крича: “Используй меня, используй меня, используй меня! Я устал от ничегонеделания! Используй меня, дурья башка, используй!”», – именно такие слова всё чаще раздавались в голове Вилли. И поэтому, когда пианист и певец Леонард Кастон (Leonard “Babu Doo” Caston), коллега по религиозному вокальному ансамблю, предложил Диксону бросить бокс и стать музыкантом, тот, не раздумывая, согласился. Вскоре Леонард дал ему первые уроки игры на контрабасе. Сначала, правда, парню предложили гитару, но в руках этого огромного, под два метра ростом, крупного юноши инструмент выглядел, как игрушечный. А вот с контрабасом он смотрелся на сцене гораздо естественнее. Вдвоём они возглавили эстрадный ансамбль THE FIVE BREEZES.

Коллектив начал обретать известность в Чикаго. В 1941 году сделал свои первые «кустарные» записи. В разгар этого поступательного движения Диксон получил повестку. Его призывали отбыть на войну с Германией, но он отказался «помочь президенту и своей стране», не явившись на призывной пункт.

«Почему Соединенные Штаты и президент палец о палец не ударили, чтобы помочь мне выжить, при каждом удобном случае пытаясь меня использовать? И что теперь: отправляться за море, чтобы отдать за них жизнь? С какой стати?!» – комментировал свой пацифистский выбор Диксон.

Вскоре он был арестован прямо на сцене во время клубного концерта – за уклонение от призыва. Его судили, пытаясь этим процессом запугать ему подобных уклонистов. Но не тут-то было!

«Меня судили, и я сказал, что не чувствую долга отправляться на войну, поскольку условия, в которых живёт мой народ, делали меня не гражданином, а субъектом. На нескольких судебных разбирательствах я повторял: ”Зачем мне работать на тех или защищать того, кто убивает мой народ?” После условий, в которых меня вынудили жить, какого чёрта мне было за них умирать? Месяцев десять меня то и дело сажали в тюрьму. Держали на хлебе и воде. Раз 30 таскали в суд, заявляли, что меня кто-то подучил. Но своё образование я получил на шоссе. Даже матери отправили письмо – рассказали ей, как это не хорошо, что я не иду в армию. В конце концов, в газете написали, что я получил пять лет тюрьмы и штраф в десять тысяч долларов, но на самом деле меня выпустили на следующий день, потребовав, чтобы помалкивал. Мне дали подписать какую-то бумагу и присвоили шифр 5-F. Я не знал, что это такое, да и никто этого не знал. Я так думаю, что они решили отпустить меня восвояси, поскольку очень многие из моего народа стали прислушиваться ко мне и готовы были повторять за мной. И поскольку я вызвал слишком много шума, они решили притушить скандал. “Мы не хотим, чтобы ты служил в наших войсках, поскольку ты будешь оказывать плохое влияние на других”, – сказали мне. Если бы в этой стране со мной обходились бы как следует, я бы пошёл. Я бы скорее призвался в армию сейчас, чем тогда, поскольку многое изменилось к лучшему» – говорил Диксон в 1989 году. К сожалению, в результате этих событий музыкальная карьера Диксона прервалась на несколько лет. Кастон, пока партнёра таскали по судебным заседаниям, собрал новое трио и отправился на гастроли по офицерским клубам боевых частей. Диксон же сумел сделать только одну запись с группой THE FOUR JUMPS OF FIVE в 1945 году. После окончания боевых действий, едва Кастон вернулся в Чикаго, они снова объединились. THE BIG THREE TRIO – их новый ансамбль при участии гитариста Бернардо Дэнниса (Bernardo Dennis), которого сменил Олли Кроуфорд (Ollie Crawford) – исполнял блюзы только в самой мягкой и безобидной ипостаси, танцевальные буги, эстрадные шлягеры и юмористические песенки. По большому счёту это была поп-музыка, сыгранная чернокожими музыкантами. Но деньги это занятие приносило. Более того, составу даже удалось заключить контракт с компанией Columbia Records и выпустить в 1947 году грампластинку. Этому коллективу суждено было просуществовать до 1952 года.

Chess Records

Но параллельно Диксон работал и с блюзменами. После поп-концертов он частенько подрабатывал басистом в составе восходящей звезды чикагского блюза Мадди Уотерса (Muddy Waters). Во время одного из ночных выступлений в 1948 году Диксона познакомили с Филом и Леонардом Чессами (Phil Chess, Leonard Chess), владельцами заведения, в котором они играли. Эти предприимчивые эмигранты-евреи из Белоруссии искали исполнителей для своей недавно открытой фирмы грамзаписи Chess Records. Братья сразу же разглядели незаурядный талант Диксона и намекнули музыканту, что для такого басиста, как он, у них всегда найдётся работа. Диксон вскоре посетил студию, и свой первый гонорар получил как аккомпаниатор на записи Роберта Найтхока (Robert Nighthawk) в том же 1948 году. И с тех пор стал заходить туда всё чаще и чаще. Конец сороковых годов был для него безоблачным. Диксон имел постоянную работу и подработку, играл музыку и пользовался славой великого ловеласа. Постепенно набирая вес в музыкальных кругах, он не забывал и о весе физическом, который достиг трёхсот фунтов. Финалом этого этапа жизни музыканта стал брак с Элеонорой Фрэнклин (Eleonora Franklin), оказавшийся удачным. В начале 50-х в творческом плане Диксон стал ощущать себя неуютно в «попсовом» TRIO, несмотря на коммерческий успех коллектива. Он более не чувствовал себя частью такой музыки. Мир Chess Records, где он уже стал осваиваться, вовлекал его всё глубже. Диксон работал здесь уже не «на полставки», а по полной программе. Он подыскивал музыкантов-аккомпаниаторов на запись, занимался аранжировками, сам много играл на контрабасе. Постоянно ругался с прижимистыми братьями из-за маленьких гонораров. А также мыл в студии полы и занимался мелким ремонтом. И со временем стал пользоваться доверием хозяев во всём, что казалось вопросов творчества и стратегии развития фирмы. Кстати, жадность братьев Чесс стала притчей во языцех. Ведущие артисты компании вынуждены были выполнять всякого рода мелкие (и не очень) поручения и заниматься различными хозяйственными и ремонтными работами. Самой известной историей, документально подтверждённой фотографиями, стал визит в студию Chess стремительно набирающей популярность молодой группы THE ROLLING STONES. И каково было изумление Джаггера (Mick Jagger) и Ричардса (Keith Richards), когда в белившем потолок негре в спецовке они узнали своего кумира Мадди Уотерса! Диксон активно продолжал работу и в THE BIG THREE TRIO. Его давний друг и коллега Кастон стремился в рамках этого ансамбля к мейнстримовому поп-звучанию с небольшими мазками блюза и джаза. Но Диксон хотел писать другие песни, настоящие деревенские блюзы, грубые, надрывные и наполненные беспросветной тоски. Песни Диксона совершенно не подходили TRIO по стилистике. Зато для компании Chess это было то, что ей требовалось и что в дальнейшем сделало её знаменитой на весь мир. Со временем при активном участии Диксона вокруг фирмы сгруппировались артисты, стоявшие у истоков городского «электрического» блюза, крепко уходящего своими корнями в блюз деревенский.

И Диксон в студии Chess всё чаще оказывался не только аккомпаниатором, но и аранжировщиком, и автором песен. В 1953 году он начал писать песни, в частности, для пианиста Эдди Бойда (Eddie Boyd), а позже выпустил несколько сорокапяток в качестве солиста. В августе 1955-го вышла «Walking The Blues» / «If You’re Mine», в январе 1956-го – «Crazy For My Baby» / «I Am Lover Man», а в августе 1957-го – «Twenty-Nine Ways» / «The Pain In My Heart». Это его первые официальные записи, отмеченные в рок-энциклопедиях. Правда, Леонард Чесс не очень-то поощрял сольные записи Диксона. Он хотел держать музыканта за некоего «серого кардинала», который делает в фирме огромную работу, оставаясь при этом неизвестным широкой публике персонажем. В этом случае он не станет «звездой» и не потребует больших гонораров. А Диксон вовсю писал песни, продолжающие чёрную деревенскую мифологию – о талисманах, предсказателях будущего, покорителях женщин, а также о бродягах и разбойниках с большой дороги, но аранжировал их по городскому, созвучно новому времени и месту. Именно тогда и именно им был заложен фундамент «электрического» блюза, совсем скоро пришедшего на смену блюзу акустическому. Песни Диксона были воплощением культуры «чёрной» Америки, которая в ближайшее время готова была выплеснуться на потрясённого слушателя с помощью талантливых «чёрных» же исполнителей.

Hoochie Coochie Man

Сочинительский талант Вилли Диксона в начале 50-х раскрылся в полную силу. В 1954 году Диксон в одночасье стал знаменитым, когда Мадди Уотерс, ведущий артист лэйбла Chess records, записал его бессмертный «Hoochie Coochie Man». В этом блюзе, ставшем со временем классикой жанра, музыкант рисует портрет своего непутёвого отца, который стал собирательным образом всех бродяг Америки:

«Цыганка нагадала маме,
Что сын родится в срок.
Он будет увлечён стволами,
Красотки все – у его ног.
Народ всегда за ним следит,
Берёт народ он в плен.
Скиталец, пьяница, бандит,
Он тут, он Хучи Кучи Мэн».

Затем последовала череда шлягеров, тоже ставших классическими блюзами. Из-под его пера вышел ряд этапных для жанра мелодий, которые становились популярными в записи того же Мадди Уотерса, а также не менее талантливых исполнителей – Хаулина Вулфа (Howlin' Wolf), Литтл Уолтера (Little Walter), Сонни Бой Уильямсона (Sonny Boy Williamson) и многих других. В студиях Chess Вилли Диксон становится тем самым человеком, который ответственен за всё. Он и продюсер на записи, и аранжировщик, и искатель новых талантов («talent scout»). В дальнейшем много исполнителей получило «путёвку в жизнь» благодаря гениальным песням Диксона и его уникальному чутью манеры исполнения, которой те должны были придерживаться. К вышеперечисленным можно добавить и Бо Диддли (Bo Diddley), и Коко Тэйлор (Koko Taylor), и Литтл Милтона (Little Milton), и Лоуэлла Фулсона (Lowell Fulson), и Джимми Уизерспуна (Jimmy Witherspoon). В этот период написаны канонические блюзовые композиции, ставшие фундаментом концертных программ огромного количества исполнителей как блюза, так и джаза, рок-музыки и даже эстрады. Это всем известные «Evil», «Mellow Down Easy», «Wang Dang Doodle», «My Babe», «Walkin' The Blues», «When The Lights Go Out»,«Crazy For My Baby», «I'm Ready», «Pain In My Heart», «Built For Comfort» и, естественно, песни, взятые на вооружение великими рок-составами, с упоминания которых начинается эта статья. Они продолжают звучать и поныне, являясь самыми исполняемыми блюзовыми композициями современности. Когда в 1957 году братья Чесс отказались подписать контракт с Отисом Рашем (Otis Rush), которого Диксон очень высоко ценил и считал будущей звездой, музыкант ушёл на другой чикагский лэйбл Cobra Records. На протяжении менее чем 2-х лет существования этой компании Диксон успешно работал с тремя гитаристами, определившими стиль чикагского блюза конца 50-х – Отисом Рашем, Бадди Гаем (Buddy Guy) и Мэджиком Сэмом (Magic Sam). Они создали так называемый «west side sound», не имевший, к сожалению, коммерческого успеха, что привело к банкротству Cobra Records, сделавшей ставку на записи этого направления. После разорения компании Cobra Диксон возвратился к братьям Чесс и проработал на них до конца 60-х. Всего в его авторском каталоге накопилось более 500 песен. Правда, собственных пластинок Диксоном было выпущено немного. Обладая отличным голосом и прекрасно играя на контрабасе, маэстро всё же предпочитал писать песни для других. В 60-х Диксон собирал для гастролей по Европе блюз-ревю под названием American Folk Blues Festival, в котором выступали все звезды блюза того времени: Ти-Боун Уолкер (T-Bone Walker), Джон Ли Хукер (John Lee Hooker), Мемфис Слим (Memphis Slim) и многие-многие другие. Записи этих праздников стиля были сделаны в Германии в 1962, 1963, 1964 и 1970 годах. Составы писались обычно «живьём» с первого дубля в небольшой студии в присутствии друзей и знакомых. Изданы они были немецкой фирмой Bellaphon/L&R на четырёх альбомах. А официальная дискография артиста пополнилась в 60-е только четырьмя работами – «Willie’s Blues» (1959), «At The Village Gate» (1960), «Willie Dixon & Philippe Combelle» (1963) и «Blues Every Which Way» (1966).

Тогда же он организовал большой блюз-бэнд THE CHICAGO BLUES ALL STARS, который, постоянно меняя состав, существует по сей день. В первом составе играли Джонни Шайнс (Johnny Shines, вокал, гитара), Саннилэнд Слим (Sunnyland Slim, пианино), Уолтер «Шэйки» Хортон (Walter «Shakey» Horton, гармоника) и Клифтон Джеймс (Clifton James – бас).

Зал славы и grammy awards

Десятилетие 70-х Диксон прожил уже как независимый артист. Он записал несколько альбомов со своими песнями для различных джазовых лэйблов (включая мейджоры), регулярно концертировал. Причём аранжировки музыки, записанной в собственной домашней студии, он традиционно делал в ортодоксальном чикагском стиле. А началось десятилетие с выхода в 1970 году (по другим источникам – в 1969-м) на фирме Columbia эпохального альбома «I Am The Blues», в котором представлены известные всем рок-фэнами песни – «Back Door Man», «I Can’t Quit You, Baby», «Spoonful», «You Shook Me», «Hoochie Coochie Man», «Little Red Rooster», блестяще исполненные Диксоном в компании гитаристов Бастера Бентона (Buster Benton) и Денниса Миллера (Dennis Miller), пианиста Лафайетта Лика (Lafayette Leake), басиста Фредди Диксона (Freddie Dixon), барабанщика Клифтона Джеймса и гармошечника Кэрри Бэлл Харрингтона (Carrie Bell Harrington). Потом были записаны и изданы этапные альбомы «Willie’s Dixon Peace?» (1971), «I Think I Got the Blues» (1973), «Catalyst» (1976) и «What Happened to My Blues» (1978).

Побывал он очередной раз и в суде, только на этот раз в качестве обвинителя. А ответчиком выступил представитель группы LED ZEPPELIN Джимми Пэйдж (Jimmy Page), уличённый в плагиате. Ему пришлось признать, что песня «Whole Lotta Love» идентична диксоновской «You Need Love» с несколько переработанным текстом. И опять из зала суда Диксон вышел победителем, как и много лет назад.

В 1980 году имя Диксона внесено в зал славы Blues Foundation, а в 1982 году он открыл собственную благотворительную компанию Blues Heaven Foundation – на доходы от своих авторских гонораров. Фонд существует и поныне, выполняя намеченную Диксоном программу: выплачивает пособие престарелым блюзменам, организует в школах уроки блюза (blues-in-schools) и платит стипендии подающим надежды талантливым исполнителям блюза. В 1983 году вышел альбом «Mighty Earthquake & Hurricane», а в 1985 – «Live». Из гостевых сессий 1984 года необходимо отметить его участие (совместно с гитаристом Джонни Уинтером (Johnny Winter) в записи альбома блистательного исполнителя на губной гармошке Сонни Терри (Sonny Terry) «Whoopin’». Этот альбом до сих пор является путеводной звездой для всех «гармошечников».

Активная жизненная позиция проявилась у музыканта и в эти годы. В ответ на милитаристские заявления президента Рейгана в 1985 году Диксон написал антивоенную песню «Why Can’t We Make Peace» («Почему мы не умеем делать мир?»):

«Ты построил громадные самолёты, чтобы бороздить небеса,
Подарил зрение слепым через глаза других людей.
Сделал подводные лодки, погружающиеся на многие месяцы –
Но какой в том смысл, если не умеешь делать мир.
Ты побывал на Луне и вернулся потрясённый,
Ты брал сердце у одного, чтобы дать жить другому.
Ты можешь сокрушить любую страну – это дело нескольких недель.
Но нет в этом проку, если не умеешь делать мир».

Запись песни он выслал г-ну Рейгану и сенаторам. Но политики предпочли её не заметить.

В 1989 году вышел сборник песен Диксона «The Chess Box», состоящий из 36 композиций, собранных на два компакт-диска. На поистине грандиозной антологии были представлены главные песни Диксона, исполненные «звёздами» чикагского блюза. В апреле 1991 года был опубликован его последний прижизненный альбом «Hidden Charms», записанный в компании блюзменов-ветеранов – старейшего соратника, пианиста Лафайетта Лика, барабанщика Ирла Палмера (Earl Palmer) и гармошечника Шугар Блю (Sugar Blue), содержащий как канонические блюзы музыканта, так и новые композиции, сыгранные с уверенностью настоящего мастера. Эта работа, записанная ещё в 1988-м году, долго не могла найти издателя, но в конце концов вышла на независимом лэйбле Silvertone. И совершенно заслужено получила премию Grammy. Чуть раньше, в октябре 1990-го, поклонники таланта Вилли Диксона получили ещё один подарок – сборник отреставрированных записей его старинной команды THE BIG THREE TRIO. Забегая вперёд скажу, что различные сборники и компиляции, как и переиздания альбомов Диксона, продолжают выходить с завидной регулярностью и по настоящее время. В последние годы жизни великий блюзмен до минимума свёл творческую активность, лишь изредка выступая в клубных концертах в родном Чикаго. Преклонный возраст давал о себе знать. В январе 1992 года престарелого артиста поместили в калифорнийский госпиталь Святого Томаса, где спустя несколько дней, 29-го января, он умер во сне от сердечной недостаточности. Ему было 77 лет. Ушёл один из последних титанов чикагского блюза, стоявший у его истоков и, по сути, превративший его из бессистемного и хаотичного творчества чёрных «парней с плантаций» в наиважнейшую часть американского музыкального наследия. Он был не только лицом музыки, названной ранее его соотечественниками «блюзом», но и душой. Более того – сущностью. Совершенно справедливо автобиография Диксона называется «I Am The Blues», как и одноимённая песня, написанная про себя самого:

«Я – Блюз,
Я – Блюз.
И об этом знает весь мир.
Со мною плохо обращались и постоянно обманывали.
Я – стоны страдающих женщин,
Я – муки умирающих людей,
Я последний, с которого начинается жизнь,
И первый, кому приходит конец.
Я представитель тысячи поколений голодных и обездоленных,
Я пёс Объединённых Наций,
Я последний наёмный
И первый попавший под перекрёстный огонь.
Я единственный человек,
Никогда не испытывающий удовлетворения.
Я – Блюз.
Я – Блюз».

Я уверен, что он покинул этот мир счастливым человеком, ибо настоящий талант всегда хочет одного – быть востребованным. А Вилли Диксону в полной мере удалось раскрыть то, что было отпущено ему свыше.

Автор: Валерий Кучеренко