Finam.fm

Прозвучавшие песни:

How Do You Think It Feels
Satellite of Love
Caroline Says
Lady Day
Sally Can’t Dance
Keep Away
Sad Song

Николай Артюнов рекомендует диски:

Transformer - 1972
Berlin - 1973
Sally Can’t Dance - 1974

АРУТЮНОВ: Я рад приветствовать слушателей программы «Историческая справедливость» на «Финам FM» радио, напоминаю, я – Николай Арутюнов, автор и ведущий этой программы, мы с вами в этой программе говорим о классическом роке 60-70-х годов. И вот сегодня я бы хотел рискнуть поговорить о человеке, который одними считается, безусловно, классическим рок-музыкантом, а другими считается, прямо говоря, полным нулем и вообще антимузыкой. Вот в этом-то и интерес, мне кажется, к этому человеку, и мы должны этот интерес поддержать и всячески развить. Есть о чем поговорить, конечно, самый, наверное, парадоксальный, самый полярный в смысле оценок его творчества музыкант – Лу Рид из Америки.

(Звучит песня «How Do You Think It Feels».)

АРУТЮНОВ: «How Do You Think It Feels», а? Вот будем сегодня с вами в этом разбираться, будем учиться чувствовать Лу Рида.

Для начала скажу, что, конечно, я знаю, что в нашей стране масса поклонников музыки Лу Рида, но сейчас я обращаюсь к тем, кто не очень хорошо знает его творчество, первая песня вполне репрезентативна, если там убрать аранжировочные всякие компоненты, то вот перед вами музыка Лу Рида. И в связи с этим, конечно, напрашивается вопрос: почему вообще мы говорим об этом музыканте, о музыканте, которого едва ли не официально называли в свое время «Мистер Скука»? Мало того, вы же сами услышали – применительно к Лу Риду нет, конечно, речи о каком-то рок-вокале, там, в общем-то, о звуковысотности особо речи-то нет, о попадании в ноты. Об игре – тоже нет никакой речи, собственно, и Лу Риду это не надо было, хотя он всегда там торчал с гитарой на своих концертах, и самое-то смешное – что гитары у него были самые дорогие, вот это, наверное, такой бзик у него, знаете, человек фактически играть на гитаре не особо умеет, но вот ему, наверное, нужно иметь какую-то крутейшую гитару. И аранжировки, вот как в предыдущей песне, писал не он, как правило, его продюсировали другие люди, и, в общем-то, конечно, особой музыкальной одаренности у Лу Рида нет, прошу не путать общую музыкальную одаренность с сонграйтерской, и тем более – с поэтической. Мало того, и вот этот основной сонграйтерский массив, в общем, достаточно заурядный и заунывный, если так, ну, жестко определять все это.

И, тем не менее, вот поверьте мне, и сегодня мы будем этим заниматься, среди этого основного массива песен Лу Рида встречаются просто реальные самородки, реально этот человек написал, я думаю, пару десятков, ну, это я так думаю, кто-то из вас думает, может быть, больше, по крайней мере, пару десятков просто шедевральных рок-песен, без которых рок-музыку себе представить просто невозможно. Ну, в общем, короче говоря, при всем этом, да, мы же говорим об этом музыканте, не только мы с вами, этот музыкант имеет колоссальную популярность во всем мире, в определенных кругах, безусловно, и об этом тоже мы будем говорить. Наверное, главное, это вы догадались, что – стиль, идеология, фишка, атмосфера – вот что заставляет людей во всем мире, очень многих, слушать музыку Лу Рида, разбираться в ней, понимать ее и любить.

Первая историческая справка Юрия Новгородского.

НОВГОРОДСКИЙ: Американский музыкант и композитор Лу Рид, чья карьера насчитывает более четырех десятилетий, по праву считается одной из самых влиятельных, и при этом противоречивых фигур в истории рока. С того момента, как он еще школьником взял в руки гитару и до наших дней, этот артист остается великим провокатором, бесстрашным экспериментатором, и, пожалуй, главным идеологом богемно-декадентской составляющей рок-н-ролла. Более того, имя Лу Рида занимает основополагающее место в генеалогии панка и альтернативного рока 80-х и 90-х, это же касается и ретро-роковой волны последнего десятилетия.

Льюис Алан Рид родился 2 марта 1942 года в Нью-Йорке, в тихом районе на Лонг-Айленде в состоятельной и благополучной семье. Впрочем, как только мальчик достиг подросткового возраста, этому благополучию пришел конец: Льюис увлекся ритм-энд-блюзом, и обнаружил склонность к беспорядочному образу жизни. Тогда же молодой человек стал пробовать себя в различных любительских составах, среди которых можно отметить дувоповый ансамбль «Jades», записавший в самом начале 60-х две сорокапятки.

Музыка, впрочем, никогда не была единственной страстью Льюиса, и осенью 1960-го он поступил в престижный Сиракузский университет, где принялся изучать журналистику и режиссуру. Тогда же Рид попробовал себя и в качестве ведущего ночной музыкальной программы на местной радиостанции. Ближе к середине 60-х молодой человек стал все больше склоняться к музыкальной карьере, и, перебравшись в Нью-Йорк, устроился штатным сонграйтером на небольшой лейбл «Pickwick Records». Именно здесь Рид и встретил Джона Кейла, начинающего композитора-авангардиста из далекого Уэльса, и так на свет появились великие и ужасные «Velvet Underground».

АРУТЮНОВ: Ну, напомню, что о великих и ужасных «Velvet Underground», очень точно Юра сказал, и о Джоне Кейле, не менее великом и не менее ужасном, мы отдельно с вами говорили. Вот мы сегодня как бы закрываем вот эту тему, условно говоря – тему этой культуры, культуры «Velvet Underground». Не думаю, что, как бы это сказать… Короче говоря, певица Нико – ей повезло, она не будет объектом нашего внимания.

Следующая песня – знаменитая песня «Satellite of Love», она была на втором сольном альбоме Лу Рида 1972 года «Transformer».

(Звучит песня «Satellite of Love».)

АРУТЮНОВ: Это была песня «Satellite of Love» с альбома «Transformer» 1972 года. Ну, и надо сказать, что в недрах этой песни и других песен с этого альбома можно обнаружить, легко достаточно, бэк-вокал Дэвида Боуи и гитару Мика Ронсона, и эти люди были продюсерами этого альбома, и очень сильно определяли своим продюсингом звучание Лу Рида тогда. В начале 70-х эти ребята подружились, и дружат до сих пор, но за исключением того, что с Миком Ронсоном дружить сегодня физически невозможно, к сожалению, а с Боуи Лу Рид периодически ссорился, тем не менее, это очевидно совершенно, эти два музыканта влияли друг на друга, и уже непонятно, кто на кого больше.

Значит, это был «Transformer», второй альбом Лу Рида, первый был в самом начале 1972 года, назывался «Lou Reed». Ну, такой, достаточно проходной альбом, там на нем в основном он записал песни, которые были предназначены еще для «Velvet Underground». Да, и самое смешное на первом альбоме – это участие Стива Хоу и Рика Уэйкмана из ну просто мегаполярного ансамбля «Yes», мегаполярного эстетике Лу Рида. Ну, тем не менее, эти люди сыграли все, что от них требовалось – сумели сыграть скромно.

Лу Рид – ну, конечно же, это такой типичный представитель нью-йоркского декаданса. Ну, надеюсь, что нам с вами более-менее известны обстоятельства нью-йоркской жизни 60-х годов, тогда вот Лу Рид там процветал. То есть Лу Рид не стеснялся представать перед всеми нами таким, ну, порочным наркоманом, я прошу прощения, что есть, то есть, вернее, что было, то было, таким абсолютно равнодушным исполнителем, с сигаретой у микрофона стоящим. Причем, если многие музыканты тратили вообще тонны своего интеллекта на то, чтобы показаться равнодушным, он настолько, мне кажется, ленивый был, индифферентный, что он и об этом не думал, вот он абсолютно такой, как есть – человек, который вовсе никаких усилий не прикладывал к тому, чтобы не то, что нравиться, а и к тому, чтобы быть понятым. Не очень обаятельный молодой человек, прямо скажем, но это он, это его суть. Да, у него не было никогда длинных волос, то есть понятна картина, это такой абсолютно очевидный антихиппи по всем параметрам – и по ментальности, по музыке, по внешности, по всему, что угодно. Его песни, песни Лу Рида, конечно, очень мрачные, такие, нездоровые, странные, да, но мессидж у этих песен, конечно, крайне убедительный, крайне цельный, вот так бы я сказал. И я думаю, что он один из первых рок-музыкантов, или первый музыкант, который еще в середине 60-х запел о таких, в общем-то, не очень светлых сторонах жизни – он запел о героине, о суицидальных наклонностях, о садомазохистских наклонностях, в общем, обо всем этом ужасе урбанизации, обо всем этом ужасе жизни в Нью-Йорке, а может, для кого-то и не ужасе. И все это размещалось в таких абсолютно непретенциозных, примитивных песнях, но согласитесь, изнанка жизни обладает своей известной притягательностью, в общем-то, вот поэтому и музыка Лу Рида обладает все той же притягательностью. И именно поэтому его безоговорочно боготворят одни, и так же безоговорочно отрицают другие.

Вот сейчас я предлагаю вам следующую песню, и прошу вас ее внимательно слушать, потому что мы ее потом немножечко обсудим, и ее, и этот альбом, и все, что за этим стоит. Это песня из того же альбома, с которого была первая песня нашей сегодняшней программы – «How Do You Think It Feels». Сейчас послушаем песню «Caroline Says», это альбом «Berlin», по-нашему говоря, «Берлин», 1973 год, прошу вашего внимания.

(Звучит песня «Caroline Says».)

АРУТЮНОВ: Это была песня «Caroline Says» 1973 года, альбом «Berlin». Не терпится сказать, наверное, многие из вас услышали – ведь это, фактически, я не знаю, сиквел некоторых песен Дэвида Боуи 1967-68 годов. Мне кажется даже, что Лу Рид с его продюсером, об этом продюсере сейчас отдельно пару слов – мне кажется даже, что они специально, то есть им захотелось такой вот привет Дэвиду Боуи, друг Дэвиду передать вот в этой песне – очень похоже на Боуи.

Поговорим о диске «Berlin». Кстати, я сейчас слушал и смеялся, потому что, ну, надеюсь, опять же, многие из вас распознали бас-гитариста – Джек Брюс на басу играет. Вообще, можете себе представить такого минималистичного исполнителя Лу Рида и таких просто титанов вообще рок-культуры, рок-инструментария – Джек Брюс на бас-гитаре, Стив Винвуд на клавишах в этой записи участвовал, на барабанах молотит Эйнсли Данбар. Больше скажу, тут играют будущие звезды джаз-рока – братья Брекеры, Майкл и Рэнди. Плюс ко всему, тут впервые Лу Рид записывался со своими будущими гитаристами, неразлучным дуэтом: Стив Хантер и Дик Вагнер – это люди, которые после Лу Рида пошли к Элису Куперу, и, в общем, тогда уже играли сверхтехнологично, в общем, все это как бы так совершенно не оттуда, относительно музыки Лу Рида, а в результате – вот сейчас мы будем говорить, что было в результате.

В результате получился, по общепринятому мнению, один из самых депрессивных альбомов в истории рок-музыки. Я с этим мнением соглашусь. Но позвольте мне еще от себя кое-что добавить, вдогонку. Лично я считаю, что «Berlin» – это просто один из лучших дисков в истории рок-музыки. Надеюсь, вам не смутит такая восторженность? Все начиналось с того, что Лу Рид познакомился с Бобом Эзрином. Всем снять шляпы. Я считаю, что Боб Эзрин – это просто гениальнейший продюсер, который пестовал многих, многим музыкантам реально помогал, и придавал им то, чего им не хватало и то, чего бы они сами хотели.

Боб Эзрин, коль скоро речь зашла о нем – это продюсер с очень характерным продюсерским и аранжировочным почерком, человек, который мог придать любой записи такой гигантизм. Иногда это работало, а иногда – нет. Я, например, много слышал работ Боба Эзрина, даже, по-моему, в шутку как-то я упоминал его работы с ансамблем «Poco» и с певцом с юга Америки Доктором Джоном. Ну там, конечно, скорее, юмористическое было сотрудничество, по крайней мере, мне так кажется. Более эффективное сотрудничество и гораздо более продолжительное, случилось у Боба Эзрина с Элисом Купером и с группой «Kiss». Ну, я думаю, что вы все знаете результаты этого сотрудничества, действительно, он поднял этих людей, безусловно, они ему обязаны, и, мало того – он попадал в их эстетику стопроцентно. Боб Эзрин был в состоянии все ярчайшим образом, индивидуальнейшим образом саранжировать, спродюсировать, записать, сыграть при этом еще на клавишах, где надо – подпеть, подыграть на гитаре, то есть человек, который отвечал за весь процесс, и реально отвечал.

Что касается, вот я упомянул группу «Kiss», вы будете смеяться, ну, те, кто не знает – в 1981 году «Kiss» записали, мне кажется, очень интересный альбом, очень недооцененный – «The Elder», вот на этом альбоме Лу Рид несколько песен с ними совместно написал, совместно с «Kiss». Ну, и вы помните, что гитаристы Лу Рида – Вагнер и Хантер, потом ушли к Элису Куперу, в общем, это такой был большой котел, через Боба Эзрина все эти связи тогда налаживались и укреплялись.

Боб Эзрин, познакомившись с Лу Ридом, предложил тому написать концептуальный альбом, собственно, Лу Рид сам этого хотел. Но они выработали такой совершенно неожиданный подход. Они как бы решили делать концептуальный альбом, как фильм какой-то, воображаемый фильм, который они смотрят изнутри собственных голов. Ничего, да, так? Но, во всяком случае, результат – альбом «Berlin», превзошел все ожидания. Вот этот эпический симфонический стиль Боба Эзрина, казалось бы, подавит нашего с вами Лу Рида, с его таким сугубо камерным монологизмом, примитивизмом, да? Ничего этого не произошло, вы знаете, мало того, опять же, я лично считаю, что работа «Berlin» с Лу Ридом – это лучшая работа Боба Эзрина. Еще раз оговариваю за собой право быть субъективным.

Вслед за диском «Berlin» 1973 года, вышел в 1974 году альбом «Rock’n’Roll Animal», концертный альбом, первый из, я не побоюсь сказать, думаю, что, по меньшей мере, десяти концертных альбомов Лу Рида, может быть, даже их было больше, но где-то около десяти – точно совершенно. Парадоксальным образом опять же, все время, видите, слово «парадокс» я употребляю, Лу Рид любил концертные и выступления, и, соответственно, концертные записи. Ну, может быть, из чисто практических соображений он любил выпускать концертные пластинки, не важно – их очень много.

Ну вот давайте послушаем песню из этого самого «Rock’n’Roll Animal» 1974 года, песня называется «Lady Day».

(Звучит песня «Lady Day».)

АРУТЮНОВ: Ну, а вот эта песня, «Lady Day», конечно же, напоминает нам другого персонажа и подопечного Боба Эзрина – Элиса Купера, прямо как продолжение песни «Steven» звучит, помните, да? Ну, тут же, тем более, играют люди, которые определяли звук Купера 1975 года – Дик Вагнер и Стив Хантер, знаменитые гитаристы, пилят, кстати, не знаю, не забывайте – 1974 год, а эти люди уже там такие, шредеры, ну, естественно, по тем временам. В 1974 же году Лу Рид выпустил студийный альбом «Sally Can’t Dance», одноименную песню мы сейчас через минуту услышим с вами. В 1975 году еще один альбом, начиналась череда концертников – «Lou Reed Live», по-прежнему там пилили Дик Вагнер и Стив Хантер, достойно пилили.

А затем Лу Рид решил, что он что-то так опопсел, и выпустил пластинку, двойной альбом, который назывался «Metal Machine Music». Честно признаюсь, я в свое время стойко отслушал этот двойной альбом. Я думаю, что всем нам эта пластинка может помочь в определенной жизненной ситуации. Вот представьте себе, к вам пришли гости, и забыли уйти. Вот рекомендую вам предложить всем послушать пластинку Лу Рида «Metal Machine Music». Уверяю вас, очень быстро уйдут. Ну, то есть это такая тотальная какофония, это слишком мягко даже сказано. Ну, все, если будет желание, можете в этом убедиться сами. Во всяком случае, Лу Рид не продолжил эти эксперименты, и в 1976 году выпустил свою обычную луридовскую пластинку «Coney Island Baby», и в том же году, 1976-м – «Rock and Roll Heart», наполовину, естественно, концертный альбом.

В 1978 году альбом «Street Hassle», в 1979 году двойник, опять концертный – «Take No Prisoners», там, кстати, можно при желании услышать, как Лу Рид переругивается с аудиторией, и 70-е годы закончились для него пластинкой «Growing Up in Public», 1980 год.

Дальше все было достаточно активно, и до сих пор продолжается все, Лу Рид – молодец, регулярно выпускает пластинки, и книги иногда выпускает, первая из них вышла в 1992 году, книга его стихов, которая называлась «Between Thought and Expression».

Вторая историческая справка.

НОВГОРОДСКИЙ: Участие в «Velvet Underground» навеки вписало имя Лу Рида в историю рока, а к пластинке «Loaded» полностью сформировался и сонграйтерский почерк. Гармонический и аранжировочный примитивизм, позаимствованный Ридом из раннего ритм-энд-блюза и фолка, служил идеальным фоном для маниакально-речитативной вокальной манеры артиста, а главное – нетривиального лирического наполнения его песен. Лу Рид, безусловно, расширил словарный запас рок-поэзии, во многом – за счет повышенного внимания ко всякого рода табу, девиациям и дурным привычкам, и выработал уникальную – отталкивающую, и при этом обаятельную манеру. Нечто похожее можно увидеть и в творчестве многих его современников, но Рид, пожалуй, стал первым настоящим глашатаем маргинальности в роке, а характерное для его песен сочетание натурализма, сарказма и примитивного психологизма вдохновило не одно поколение рок-провокаторов.

Несмотря на нынешнюю репутацию провидцев, в свое время «Velvet Underground» не получили массового признания, кроме того, группу раздирали противоречия, и в результате в 70-е Лу Рид шагнул уже сольным артистом.

АРУТЮНОВ: Ну хорошо, слушаем ту самую песню «Sally Can’t Dance», 1974 год, одноименный альбом.

(Звучит песня «Sally Can’t Dance».)

АРУТЮНОВ: «Sally Can’t Dance», такой фанк-рок от Лу Рида. Ну, и такие песни ему удавались, согласитесь. Но их было, конечно, немного.

Так вот, Юра упомянул «Velvet Underground», мы о них в свое время много говорили, тем не менее, чуть-чуть давайте освежим самое главное об этой команде, и о Лу Риде, соответственно. Тогда, в середине 60-х, в Нью-Йорке в недрах группы «Velvet Underground» разрабатывался абсолютно новый подход к рок-музыке. Все остальные музыканты, буквально все, и в Англии и в Америке, тогда стремились сделать свой продукт лучше, все упорно работали над вокалами, над инструменталами, аранжировками, тогда же начиналась психоделия, там не за горами был арт-рок, в общем, музыканты хотели быть круче и лучше. А в Нью-Йорке вот эта группка молодых людей из ансамбля «Velvet Underground» этого всего не хотела, хотела даже наоборот. Я думаю, они руководствовались известным тезисом знаменитого рок-н-ролльного исполнителя Мао Цзэдуна, который говорил, помните, да: «Чем хуже, тем лучше».

Другие музыканты, напомню, тогда пытались еще улучшить качество продукта, да и пытались все это сделать максимально драйвово, открыто так, доступно, понятно, напористо. Здесь все было принципиально другое – индифферентность, отстраненность – вот что им было важно, такие они были люди. Ну, у них был для этого очень подходящий шеф, для такой идеи – Энди Уорхол, легендарный нью-йоркский авангардный художник, ну, собственно, наверное, вы знаете, кто это такой, давайте я не буду много о нем, но он очень серьезно повлиял на «Velvet Underground».

Я думаю, что «Velvet Underground» – это первый пример в истории рока, первый продукт тусовочности. Энди Уорхол привлек для раскрутки «Velvet Underground» весь свой тогда уже недюжинный потенциал, пиаровский в том числе, и свой авторитет. Энди Уорхол – человек, который очень здорово умел преподнести свое искусство, то есть он тогда внушил всем, что вот это искусство – авангардное его искусство, и, так сказать, все, что вокруг него тогда происходило – это и есть откровение, это новое слово, это очень круто, и это подавалось как, предположим: «Старик, ну мы-то с тобой понимаем, что это круто, они, дураки, не понимают, а мы с тобой, и там еще человек сто – вот мы-то все это и понимаем». Богемность, да? Мы с вами прекрасно понимаем, что вхожесть в богемный круг приносит дивиденды, прямые практические дивиденды, потому что богема – это музыканты, художники, и так далее и тому подобное, и еще работники масс-медиа – журналисты, и именно вот этим людям надлежало внушить широким массам, что все, что здесь происходит, в данном случае с группой «Velvet Underground» – это и есть новое слово, и все должны это понимать и любить. Вот это неумение играть и петь музыкантов «Velvet Underground», вот это любительство, любительщина, преподносилась именно как противовес обремененности других музыкантов ремесленными клише.

И, вы знаете, это работало. Ну, потому что, давайте так, называть вещи своими именами – снобизм никто никогда не отменял, снобизм разноуровневый, разных видов, но, тем не менее, вот здесь причина популярности «Velvet Underground» тогда в Нью-Йорке – в общем-то, она крылась и в этом свойстве человеческой натуры. И оказалось, что достаточно много людей в аудитории хотели именно такой музыки, именно такого подхода. Другое дело, что потом этот подход некоторые идеологи возвели в абсолют, в норму, как раз те, наверное, кому это было каким-то образом выгодно, да, и здесь мы сталкиваемся с другой крайностью. В 60-е годы, в середине, многие люди творческих склонностей поняли, что рок-н-ролл, и мы с вами неоднократно об этом говорили, об этом явлении, очень удобное поле для самовыражения. Здесь контакт с аудиторией происходит гораздо быстрее, прямо вот здесь и сейчас, гораздо быстрее, чем в некоторых других видах искусства, и отдача в рок-н-ролле гораздо более явная, ну что там говорить – успех гораздо более быстро может придти в рок-н-ролле. Вот почему в рок-н-ролл буквально валом тогда повалили, особенно тогда в Нью-Йорке, художники, актеры, танцоры даже, поэты – очень много поэтов, и такие люди, которых определяют словом «фрики». Начиналась новая эра, и мы с вами в России уже можем вспомнить, что примерно такая же картина была в нашем, в основном питерском, отчасти московском роках в 80-е годы. Очень серьезное подкрепление в рок-ряды являли собой как раз люди из смежных видов искусства, не мне вам об этом говорить, вы все сами знаете. Поэты, очень много поэтов почувствовали серьезный потенциал в рок-музыке для самовыражения, и пришли туда.

Ну, собственно говоря, это неудивительно. Да, эти люди, может быть, не были так щедро одарены музыкально, и, тем более, не были образованны музыкально, но вы не забывайте, все же рок-музыка – это, наверное, такой городской фольклор XX века. Фольклор не подразумевает тотального такого музыкального образования его исполнителей, и, возвращаясь к нашим реалиям, конечно же, легко очень услышать влияние Лу Рида на музыку отечественных исполнителей, опять же, вот питерской плеяды 80-х годов.

Но, к сожалению, вот это явление имело и свою изнанку. Вы знаете, я заметил, что с тех пор, с 80-х годов да и по сию пору очень многие слушатели рок-музыки, или те, кто пытается в ней что-то понять, думают благодаря вот этим явлениям, что рок-музыка – это маргинализм, что это рупор какого-то человеческого нездоровья, что ли, неблагополучия психического, не без основания, надо полагать, но это не совсем, это же очень одномерно, согласитесь – рок-музыка может быть совсем другая. Да и, в общем-то, основной массив рок-музыки – другой.

Но здесь же надо сказать, что существует и другая крайность. Многие в свою очередь думают, что рок-н-ролл должен быть красивым, задушевным, высокоинтеллектуальным и высококультурным. Ну, вот в результате таких подходов мы имеем ансамбль «Earth, Wind & Fire». Извините, это сугубо личное, ничего не хочу сказать плохого про эту группу, просто я хочу, чтобы вы меня поняли, так, ну, максимально. Я просто здесь обозначаю полюса, и это тоже своего рода снобизм, когда люди с высоким музыкальным образованием смотрят свысока на своих необразованных коллег, самоучек, которые, эти самые самоучки, зачастую не менее музыкально одарены, чем эти снобствующие персонажи, и гораздо более интересны и убедительны в своей музыкальной идее. Дальше выбирайте сами. Я вам могу сказать одно: да, я сказал, что основной массив рок-музыки не такой, как музыка Лу Рида, и, так сказать, его «satellites», «satellites of love», но, уверяю вас, она была бы, эта рок-музыка, немного пресная без музыки Лу Рида.

Ну, и в таком случае давайте послушаем песню с альбома «Growing Up in Public», который закрывал 70-е для Лу Рида, песня называется «Keep Away».

(Звучит песня «Keep Away».)

АРУТЮНОВ: Это была «Keep Away».

НОВГОРОДСКИЙ: Если первый альбом Лу Рида остался незамеченным, то пластинка 1972 года «Transformer», записанная при активном участии Дэвида Боуи и его гитариста Мика Ронсона, обратила на Лу Рида внимание широкой аудитории, причем, главным образом, британской. Следующий опыт – лонгплей 1973-го «Berlin», считается едва ли не высшей точкой в карьере Лу Рида, и служит редким примером рок-пластинки, вдохновленной континентальной европейской эстетикой.

Воодушевленный высокими продажами студийных работ, Рид, несмотря на довольно индифферентную манеру держаться на сцене, полюбил ездить в туры, в результате чего живая пластинка «Rock’n’Roll Animal» стала самым продаваемым релизом артиста. Рид продолжал регулярно выпускать альбомы на протяжении всех 70-х, причем, в отличие от многих коллег по рок-цеху, наступление панк-эры не только не отодвинуло его фигуру в тень, но добавило ему новых поклонников. Панки считали Лу Рида одним из своих главных пророков, а он, в свою очередь, как и подобает истинному гуру, категорически отрицал всякую связь с панк-культурой, утверждая, что слишком хорошо для нее образован.

Сольная карьера Лу Рида не обрывалась ни в злополучные для рока 80-е, ни в капризные 90 - е, причем в последнее время интерес к артисту, похоже, растет. Вне всякого сомнения, сегодня он единолично олицетворяет шоковую эстетику «Velvet Underground», а этот аспект рок-н-ролла всегда был и будет в цене. Именно поэтому манере Лу Рида подражают актуальные молодые группы вроде «Kings of Leon» или «The Strokes», а его собственный голос звучит на пластинках современных королей рок-чартов – «The Killers» и «Gorillaz». При этом Лу Риду до сих пор удаются гениальные, по-настоящему острые и громкие рок - провокации, что красноречиво подтвердит любой фанат группы «Metallica».

АРУТЮНОВ: Да-да, ну, я думаю, что вы в курсе, вот эта новость о сотрудничестве Лу Рида и «Metallica», как сейчас модно говорить, взорвала Интернет-сообщество. Но очень многие плевались, очень многие восторгались, мне кажется, главное в этой истории – то, что самим чувакам все это очень нравилось – и Лу Риду, и «Metallica». Результат вы можете услышать, я думаю, вы уже слышали, ну, часть из вас, во всяком случае.

Вот я сегодня пытался много умствовать по поводу музыки Лу Рида, ну, посильно, да, но забыл сказать одну, наверное, немаловажную вещь: мне кажется, что музыка Лу Рида, и подобная ей, возможна только в географически определенных местах. Согласитесь, это музыка современных мегаполисов, это декаданс самый обычный, такой вот достаточно европейский по духу декаданс огромных городов, и, как правило, эти города севернее остальных находятся, во всяком случае, музыка Лу Рида абсолютно естественно слушается в Нью-Йорке, я думаю, в Бостоне, в Лондоне, Берлине, может быть, отчасти в Париже, по крайней мере, мне трудно себе представить появление музыканта типа Лу Рида, и тем более, слава этого музыканта где-нибудь в Хьюстоне, ну, или там в Афинах или в Ставрополе. И вот почему абсолютно естественным является тот факт, что в нашей стране цитадель вот этого раздела рок-музыки – Питер, очень органично.

Тем из вас, учитывая всю неоднозначность сегодняшней темы, тем из вас, кто, знаете, как, есть такое мое любимое выражение, знаете, как: «Я воспитан на битлах». Так вот, тем из вас, кто воспитан, предположим, на битлах, на «Queen», на «Led Zeppelin», на всем том, что является сутью классического рока, в нашем понимании, вряд ли я осмелюсь посоветовать что-то из Лу Рида. Тем же, кто допускает существование другой рок-музыки, с удовольствием советую послушать «Transformer» 1972 года, «Berlin» 1973 года, и «Sally Can’t Dance» 1974 года, и заканчиваю сегодняшнюю программу песней, к которой я, в общем-то, наверное, всю программу вас и готовил. Попробуйте оценить величие такого сорта рок-музыки, как у Лу Рида. Песня «Sad Song», очень характерное название. Пока!

(Звучит песня «Sad Song».)