Izvestia

Гитарист-виртуоз Стив Вай - о собственной избирательности, технологиях в искусстве и прикладном пчеловодстве.

Фото предоставлено агентством Riff Agency

26 апреля в московском «ГлавClub» выступит Стив Вай со своим рок-проектом. Виртуоз, работавший с такими разными партнерами, как рок-авангардист Фрэнк Заппа и экс-вокалист Sex Pistols Джон Лайдон, много играл хард-рок, записывался с симфоническим оркестром. Сегодня Вай не только играет свою музыку в самых разнообразных версиях, но и издает чужие записи на собственной фирме грамзаписи. Накануне гастролей корреспондент «Известий» позвонил музыканту в Калифорнию.

- Вы в последнее время нередкий гость в нашей стране и каждый раз готовите какие-то сюрпризы, всякий раз - новый состав и программа. Учитывая ваш стилистический диапазон - а вы играли авангард, джаз, панк, хард-рок, - какую музыку вы больше всего любите играть?

- Да, я полон сюрпризов! Обычно я предпочитаю играть то, что мне нравится. Мне очень нравится играть вживую с моим рок-составом, выдавать атомное шоу - я, кстати, в России этого давно не делал, поэтому и везу его сейчас. Мне нравится играть с симфоническим оркестром, как это было в Москве и Петербурге в мой последний визит.

Я очень люблю концерты с суперсоставом G3 (проект гитариста-виртуоза Джо Сатриани, в котором Стив Вай неоднократно принимал участие. - «Известия»), хотя они и ужасно короткие, всего 45 минут, невообразимо мало. Ну и собственное мое сольное шоу мне тоже нравится, и оно совершенно иное, чем все прочее. Мне нравится играть мою музыку в любой ее форме. И, кстати, у вас такая публика, о которой можно только мечтать, я в этом лично убедился.

- Как вы чувствуете себя в чужих проектах?

- Я никогда не принимаю предложений, если чувствую, что они лежат вне моей персональной зоны комфорта. Когда я работал, например, с Фрэнком Заппой, это был вызов, на который я хотел ответить. Но если бы я не чувствовал, что могу предложить ему что-то, чего у него не было, я бы не стал с ним работать.

В 1980-е я играл с Дэвидом Ли Ротом, c Whitesnake - что ж, я люблю рок, я на нем вырос, это было весело, и группы были отменного качества. Я не чувствовал, что иду на компромисс с самим собой. Сегодня, когда меня зовут в какой-то проект или просто в студию, я всегда требую возможности прослушать материал. Если мне не нравится, то вне зависимости от того, кто и что мне обещает, я не стану играть. И это происходит достаточно часто, поверьте. Я избирателен. Думаю, что для моей музыки это хорошо.

- Вы много работаете над расширением возможностей гитары. До каких пределов?

- Гитара на самом деле полна совершенно невообразимых возможностей, их спектр ограничивается только лишь воображением музыканта. Так что если понимать это и верить себе, можно идти дальше и дальше. И технические, и творческие аспекты здесь могут быть самыми невероятными. Мир меняется, прежде всего технически; музыкальные технологии меняются каждый день. Я за всем этим внимательно слежу и немедленно реагирую, а как иначе?

Вот, например, приставка-сустэйнер, которую я использую уже давно. Она, конечно, чисто технологический прибор, но помогает передать мои мысли, чувства, эмоции, я без нее не мог бы. И музыка тут важнее технологий. Технология - это замочная скважина, чтобы через нее смотреть наружу, расширять кругозор.

- Когда вы работаете с симфоническим оркестром, академические музыканты не чувствуют себя не в своей тарелке?

- Со мной легко работать, если тщательно и кропотливо делать всё, о чем я говорю. (смеется). Но если без шуток, то все зависит от ситуации. Я, конечно, главный, потому что это мой проект, моя история. Но все люди разные, у каждого в руках инструмент, свой подход - и я стараюсь, чтобы всем было удобно и приятно работать со мной. В рок-группе все проще: там и народа меньше, и задача иная. Но вообще говоря, всё дело в уважении. Если твои соратники не испытывают его к тебе, а ты, соответственно, к ним - ничего хорошего не получится, честное слово.

- Вы работаете в достаточно жестком режиме. Не хочется взять отпуск или переключиться на что-то еще?

- Тут ведь важно, что музыка - это, собственно, и не работа в примитивном ее понимании, а нечто, что захватывает тебя целиком. Это прекрасно, но в какой-то момент я понял, что становлюсь просто одержимым музыкой. Я перестал обращать внимание на окружающих людей, включая самых близких, перестал думать о чем-то, кроме музыки. А она, конечно, - главное, но не единственное.

Вот буквально вчера мы вернулись с женой из кратковременного, скажем так, отпуска, ездили в Калифорнию, в долину Напа - еще не так давно мне бы и мысль такая в голову не пришла. А знаете, как я научился переключаться? Это занятная история. Мне мой психотерапевт посоветовал: послушай, Стив, а не заняться ли тебе пчелам?

- Неужели пчеловодом стали?

- Ну да. Это было настолько неожиданно, что я прислушался к его словам. И не жалею об этом. Понимаете, это настолько восхитительные существа, я буквально любуюсь гармонией в их социальной жизни, их созидательной деятельностью - потом, они просто очень красивы! Время, которое я провожу с пчелами, - это время, отданное природе, и оно приносит только пользу: ты отдыхаешь, трудясь. Вообще пчеловодство становится у нас в Южной Калифорнии очень распространенным хобби. Крайне рекомендую.

- Наверняка вам говорили, что ваша слава в России связана даже не с музыкой, а с фильмом «Перекресток», который некогда был здесь очень популярен.

- Это был прекрасный опыт. Я играл там сатанинского гитариста, который сошелся в поединке за душу пожилого блюзмена с героем Ральфа Маккио - за него, правда, играл на гитаре Рай Кудер, который написал саундтрек к фильму. Рай мне позвонил, мы встретились и наиграли музыку для этой дуэли, после этого режиссер Уолтер Хилл и предложил мне сняться в роли посланца ада.

На площадке я понял, что нужно перевоплотиться в своего героя, стать им, поверить в него, а мне этого не очень хотелось. Кому хочется быть воплощением зла? Я после съемок еще неделю себя как-то нехорошо чувствовал, мучило меня это ощущение. Больше я на такие жертвы не шел.