***

Ник Дрейк

История, как известно, полна парадоксов - человек, которого сейчас называют одним из самых влиятельных музыкантов последнего пятидесятилетия, жил и умер практически в полной неизвестности. Раньше его альбомы удостаивались в лучшем случае одной-двух снисходительных рецензий. Сейчас этим альбомам - уже задним числом - выставляют высшие баллы. О нем снимают документальные фильмы, пишут книги, где исследуют все - от биографии родителей до особенностей гитарного стиля. Его заметили и оценили. Тогда, когда уже ничего нельзя было изменить.

За свою недолгую жизнь Ник Дрейк успел записать три альбома. Кроме них, да еще компиляции неизданных вещей, у нас больше ничего нет - ни записей живых выступлений, ни более или менее внятных интервью. При жизни Ника было опубликована лишь его беседа с корреспондентом «Sounds», но и ее можно считать интервью с большой натяжкой - пара реплик, разбавленных обычным журналистским «оживляжем». Вся его биография реконструирована по воспоминаниям родственников и друзей. Мы знаем Дрейка только таким, каким его видели со стороны.

Ник Дрейк родился 19 июня 1948 года в Бирме. Его семья переехала в Англию в 1952 году. Старшая сестра Ника, Гэбриель, рассказывает, что музыкальные способности он унаследовал от матери. Записи песен Мэри Дрейк сохранились, и действительно, в них есть что-то родственное альбомам ее сына - та же вокальная манера, те же обреченность и фатализм в текстах, да и во всей подаче.

Из музыкальных инструментов Ник предпочитал гитару, играть на которой, как водится, научился еще в раннем детстве. Он сочинял мелодии и записывал их на катушечный магнитофон, играл на фортепьяно в школьном оркестре, осваивал саксофон и кларнет. Уже в 1964 году со школьными друзьями собрал группу под названием THE PERFUMED GARDENERS, которая, наряду с джазовыми стандартами, играла каверы THE YARDBIRDS и Манфреда Манна. В числе участников команды был Крис Де Бург, который, впрочем, там долго не задержался - его вкусы лежали совсем в другой области.

По окончанию колледжа Дрейк поступил в Кембридж, но особого интереса к учебе так и не проявил, хотя учителя и отмечали его способности. Ник продолжал играть на гитаре и, вполне в духе времени, экспериментировал с расширяющими сознание препаратами. Его все больше и больше поглощала музыка, а остальное просто отходило на задний план. В то время он был увлечен британскими и американскими фолкерами, его кумирами были Боб Дилан и Джош Уайт.

Дрейк начал поигрывать в небольших клубах в предместьях Лондона, где однажды и познакомился с Эшли Хатчингсом - бас-гитаристом группы FAIRPORT CONVENTION. Эшли был весьма впечатлен выступлением Дрейка и посчитал нужным познакомить его со своим продюсером Джо Бойдом. Бойд в свои 26 уже был довольно-таки известной фигурой - в частности, работал с PINK FLOYD над синглом «Arnold Lane». Позже он будет сотрудничать с Эриком Клэптоном и Ричардом Томпсоном, спродюсирует, пожалуй, самую странную и печальную пластинку R.E.M. «Fables Of The Reconstruction», но все равно будет говорить, что больше всего гордится работой с Ником Дрейком. Тогда же ему было достаточно прослушать демо из 4-х песен, чтобы поверить в этого никому неизвестного 20-летнего парня и подписать с ним контракт. Дебютный альбом «Five Leaves Left» вышел в 1969 году.

Запись пластинки начали еще весной, и Дрейк ездил на студию в Лондон, пропуская лекции в университете. Он уже тогда был настолько настроен на грядущий успех, что собирался бросить учебу. Но с самого начала все шло как-то наперекосяк, в студии удавалось работать урывками - в перерывах между сессиями FAIRPORT CONVENTION, которые тогда же записывали альбом «Unhalfbricking» - и Дрейк с Бойдом никак не могли выработать общий подход к работе. Бойд на тот момент был весьма впечатлен тем, как Джон Самон спродюсировал первый альбом Леонарда Коэна, и собирался повторить его подход, особенно в части вокальных партий. Дрейк, хоть и был зажат и тревожен, но, в отличие от многих других молодых артистов, оказавшихся в том же положении, отказывался делать все, что ему советовали, и гнул свою линию. По настоянию Дрейка Ричард Хьюсон - профессиональный аранжировщик - был отстранен от записи, и на его место приглашен кембриджский приятель Ника Роберт Кирби. Кирби, до того момента неизвестный абсолютно никому, настолько хорошо справлялся со своей задачей, что все были поражены. 4 трека, аранжированные Кирби, были записаны за одну трехчасовую сессию с Ником, который играл вживую в том же помещении. Струнная аранжировка песни «River Man» была позже сделана Гарри Робинсоном. Также в записи участвовали Ричард и Дэнни Томпсоны из FAIRPORT CONVENTION - на гитаре и басу соответственно.

В результате диск получился интеллигентным, хрупким и печальным, с отчетливо джазовым привкусом в некоторых вещах и… никому не нужным. Была ли тому виной слабая раскрутка, или просто в тот момент именно такая музыка оказалась катастрофически невостребованной? Отзывы были сухи и индифферентны: «Интересная пластинка». Не более того.

Вообще есть мнение, что, чтобы в полной мере оценить музыку Ника Дрейка, надо самому быть музыкантом. Дрейк работал на поле, где все и всегда было построено на готовых последовательностях аккордов, и где любое отклонение от канона означало потерю в мелодичности; работал так, как будто никаких законов не существовало вообще. То, что он делал в музыке, обычно ставило коллег по цеху в тупик и одновременно приводило их в восхищение - он торил тропы для других. Есть люди, которые искренне пытались продвигать его песни как уникальные и новаторские, даже не зная, что их автора уже давно нет в живых. А тогда, в 1969-м, только Джон Пил давал записи Ника в эфир. Этот человек всегда умел видеть большое с малого расстояния.

Несмотря на то, что первый альбом продавался из рук вон плохо, Ник решил полностью посвятить себя музыкальной карьере, бросил Кембридж, переехал в Лондон. Ему писали длинные письма родители, умоляли взяться за ум, но все бесполезно - решение было принято. Однако слава не спешила переступать порог.

Его выступления в большинстве своем не вызывали энтузиазма у публики. Печальные песни без припевов, почти никому неизвестные, долгие паузы между ними, вызванные тем, что Ник часто перестраивал гитару, мало кого могли воодушевить. Разочарование медленно подтачивало Дрейка изнутри.

Однако Бойд не собирался сдаваться - он пока еще верил в коммерческий потенциал своего подопечного, и на записи следующего альбома решил исправить все допущенные ранее ошибки; в частности, все-таки попытаться добавить песням Ника оптимизма, ну, и сделать звук еще более коммерческим. По правде сказать, ему это не очень удалось.

«Bryter Layter» вышел в свет в 1970-м, а его запись растянулась больше чем на полгода. В ней участвовали Дэйв Пегг и Дэйв Мэттек из все тех же FAIRPORT CONVENTION, и это был первый и последний альбом Дрейка, записанный с ритм-секцией. Также Бойд пригласил на запись Джона Кейла, к тому времени уже бывшего участника THE VELVET UNDERGROUND. Кейл сыграл в альбоме на альте, клавесине, фортепьяно, органе и челесте в двух песнях - «Northern Sky» и «Fly». Считалось, что, хотя в «Northern Sky» Кейл максимально вывернул звук на свой манер, у песни как раз был нормальный потенциал для того, чтобы штурмовать чарты радиостанций. Однако все ухищрения Бойда пропали даром - альбом едва-едва разошелся тиражом в 3 тысячи копий, а рецензии, хоть варьировались от сдержанных похвал до полных разносов, были весьма немногочисленны.

После выхода «Bryter Layter» Бойд продал свой лейбл «Witchseason», на котором и выпускал Дрейка, «Island Records». И, несмотря на то, что одним из условий продажи был пункт, что записи Ника всегда должны оставаться в каталоге, это выглядело так, словно Бойд умывает руки. Ник же, потеряв поддержку единственного человека, который в него верил, впал в депрессию. Примерно тогда же семья настояла на том, чтобы Дрейк начал посещать психиатра. Это было началом его зависимости от таблеток, а она, как известно, никому еще не принесла ничего хорошего.

В «Island Records» настаивали, чтоб артист хоть немного занимался промоушеном своих записей. От него хотели интервью и выступлений - Ник не хотел уже ничего. А для шоу-бизнеса, где продается не просто музыка, а зачастую и личность в приложении к ней, Дрейк не представлял никакой ценности. У него не было ни хитов, ни ярких, запоминающихся выступлений, и только записи передавались из рук в руки. А это всегда медленный процесс.

В конце концов, когда все уже махнули на него рукой, Дрейк неожиданно решил записать третий альбом. Альбом, на котором рекорд-компания даже не собиралась настаивать. А Ник просто принес его в офис «Island», положил на столик в приемной и молча ушел.

11 песен с пластинки «Pink Moon» звучат 28 минут и записаны всего за две ночи. В студии присутствовали только Дрейк и его бессменный звукоинженер Джон Вуд. И оказалось, что никого больше и не нужно. Эта запись - предельно простая и аскетичная - дает четкое представление о том, как звучали песни Дрейка в чистом виде, без струнных аранжировок и продюсерских ухищрений. И понимание того, что они и так хороши. Сами по себе.

После того, как «Pink Moon» продался еще хуже, чем его предшественники, Ник, окончательно разочаровавшись во всем, решил отставить музыку и заняться чем-нибудь еще. Он всерьез думал стать, например, программистом. Однако его новым планам воплотиться в жизнь так и не удалось - депрессия не и тех явлений, что позволяют себя просто игнорировать.

Болезнь прогрессировала. Дрейк жил с родителями, не выносил этот дом, но при этом не мог поселиться отдельно. Студия звукозаписи все еще платила ему по 20 фунтов в неделю, но этого не хватало ни на что. Он мог днями пропадать где-то или ехать по дороге на машине в неизвестном направлении до тех пор, пока у него не кончался бензин. Однако в 1974 году вдруг стало казаться, что все еще можно исправить. Ник снова встретился с Бойдом, который долго рассказывал ему, что закапывать такой талант в землю - это совершать преступление. Послушав Бойда, Дрейк снова взялся за гитару и написал 4 песни, которые и Бойд, и Вуд сочли великолепными. Всерьез обсуждались перспективы записи нового альбома. Душевное состояние Ника постепенно стабилизировалось, у него налаживалась личная жизнь. Все постепенно приходило в норму…

Его тело обнаружили утром 25 ноября 1974 года в его комнате на кровати. Он умер от передозировки триптизола (его как раз прописывали в качестве средства от депрессии), и никто не может с уверенностью сказать, было ли это самоубийством - даже незначительная передозировка этого препарата могла иметь летальные последствия. Да и не имело это уже никакого значения.

А его записи продолжали издаваться и ходить по рукам. В 1979 году на «Island» вышла первая компиляция Дрейка под названием «Fruit Tree». В середине 80-х его уже называли своим учителем Роберт Смит из THE CURE и Питер Бак из R.E.M. В 1985 году в чарты попала песня THE DREAM ACADEMY «Life In A Northen Town», посвященная Нику Дрейку. А уже к началу 90-х вокруг его имени стал формироваться стандартный рок-н-ролльный ореол проклятого поэта и обреченного романтика - почти как вокруг Джима Моррисона. Среди тех, кто так или иначе отдавал ему дань - Кейт Буш, Пол Уэллер и Дэнни Каван. Начали появляться биографии и документальные фильмы. Одну из посвященных Дрейку программ на «BBC» вел Брэд Питт, добровольно вызвавшийся рассказать о любимом артисте. Известность пришла. Спустя почти 20 лет после смерти.

Иногда кажется, что секрет запоздалой популярности Ника вовсе не в том, что он, как полагается истинной легенде, был рокером, безумцем и умер молодым. Да, рок-н-ролл ценит своих мертвых солдат иногда даже больше, чем живых, но дело не в этом. А скорее, в том, что его музыка, с самого начала выпав из рамок своего десятилетия, умудрилась не состариться. Ведь проверку временем выдерживают далеко не все те, кому удается вскарабкаться на вершину, и по саунду во многих случаях легко определить, когда был записан тот или иной альбом с погрешностью чуть ли не в год. А диски Ника Дрейка до сих пор не звучат старомодно. И от их красоты, сходной с последним вздохом поздней осени, все еще щемит сердце. А значит, все это было не зря.

Людмила Ребрина
Oпубликовано в журнале «InRock» №2(23)/2007