Муз. газета

- Чем для вас является проект ЧЕТВЕРГ АРУТЮНОВА, в котором вы играете? Превратится ли он в постоянную группу или так и останется проектом, собираемым время от времени?

Дмитрий Четвергов: - Дело в том, что где-то на протяжении последних лет пяти мы плотно сотрудничаем с Николаем Арутюновым. Все началось с того, что мы стали делать не просто каверы каких-то известных западных рок- и блюз-рок-стандартов, а конкретно их копии. А потом возникла идея делать уже именно каверы, то есть вносить в каждую композицию, за которую мы беремся, максимум своего, оставляя ну разве что оригинальный рифф, гармонии, на каких была сочинена эта песня, мелодию и то частично. Все остальное менялось: основной барабанный драйв, кое-где добавлялись гитарные риффы. Это был как бы эксперимент, нам понравилось так работать. И сейчас эта команда лично для меня приобретает, скажем так, значение первой группы. В ней я чувствую себя, что самовыражаюсь в достаточной степени. Единственно, что опять же, если мы берем композиции, которые уже были до нас давно сделаны, то это все-таки путь наименьшего сопротивления: гораздо сложнее сочинить что-то от начала до конца - тексты, музыку, сделать себе историю какую-то, имидж, создать свой стиль в конце концов. Конечно, к этому надо стремиться, но опять же мы играем классику рока, и здесь уже ничего не поделаешь - рок - музыка родилась на английском языке, и мы ее так и исполняем.

- Классику рока ведь поют по всему миру. Мне ужасно любопытно, как ее играют, например, в Японии: что-то же все равно привносится в эту музыку от того народа, от той ментальности, чей исполнитель берется повторить известное произведение...

- Я точно не знаю, как англичане, американцы воспринимают русские версии, но, по-моему, мы достаточно близко все делаем к оригиналу. Потом мы в конце концов по расе с ними близки.

Что точно есть в наших версиях, так это какая-то своя энергетика. Но голова у меня не болит насчет того, что же мы своего, русского, добавили в песню. Я вообще думаю: какая разница, где какой рок-н-ролл - в России, в Литве, на Украине. Главное - насколько прочувствовано произведение, насколько конкретный музыкант профессионально дорос до того, чтобы замахнуться на образцы рок-музыки, насколько он имеет право это сделать. И извините, если мы слышим откровенно расстроенную гитару и неритмичное исполнение, то о чем мы можем говорить? Это уже не рок-н-ролл, а какой-то хиппи-панк, не знаю, как это назвать.

Если говорить про нас, то я считаю, что мы имеем право это делать, потому что за свою жизнь мы столько всего перелопатили. И я, и Коля, и остальные музыканты. Кстати, хочу отметить, что у нас на сегодня сложился просто-таки идеальный состав. В ритм-секции участвуют небезызвестный барабанщик Юрий Кистенев, который переиграл в свое время с Инной Желанной, в группе АЛЬЯНС, МОРАЛЬНЫЙ КОДЕКС тоже начинался при нем и замечательный бас-гитарист Юрий Чистяков, чудесный клавишник, которого, как и Юрия, мы "нашли" совсем недавно, - Артур Радченко. Как-то все само слепилось, причем мы все еще и поем! Не знаю, как это получается у меня, но, как говорят в группе, я вышел уже на четвертое место!

- Я правильно понял, что вы сторонник классического исполнения рока? Что для вас главное - это профессионализм и нарочито "грязную" игру вы не принимаете?

- Ничего подобного! Мне важно чувствовать, что это сделано не фальшиво и по крайней мере хотя бы ритмично, потому что иной раз неумение играть на инструменте выдается за какой-то стиль и фишку. Я это моментально улавливаю. Пусть гитарист фрагментами выдает "грязь", но, извините, барабанщик должен работать как часы, он все-таки является сердцем коллектива. Иначе перед нами чистой воды профанация.

Любой музыкант должен расти. Мало себя назвать просто панком. Что значит панк? Если все дозволено, так что, будем ходить ногами по гитарам, что ли? Это все было. Если тебе нечего предложить другого, как бить гитары, если ты так самовыражаешься, то давай плюй со сцены, играй смычком по гитаре, но и называться это уже не будет рок-музыкой.

- А как же LED ZEPPELIN? Мэтрам что, позволено большее, чем всем остальным?

- Я считаю, что да. Все позволено, когда ты состоялся, но если нет, то по большому счету это уже понты и дешевка. Опять же возьмем хотя бы такой издолбанный гитарный прием, как тэйп, тэйпинг - это удары правой руки по грифу с извлечением звука. В свое время было повальное увлечение этим приемом, который открыли такие известные западные мастера, как VAN HALEN, Стив Ваи и Джо Сатриани. И даже гитарист, неумеющий брать элементарные аккорды и играть простой, грубо говоря, дворовый чес, уже с сумасшедшей техникой начинал высекать этот тэйпинг, пуская тем самым всем пыль в глаза. А когда его просили сыграть простейшую фразу или саккомпанировать три аккорда романса, он хлопал глазами. Ты научись сначала, а потом уж кидай понты. Накопи в свою копилочку знания и умение, воспитай в себе вкус и тогда называй себя абы как, делай, что хочешь.

- Так станет проект ЧЕТВЕРГ АРУТЮНОВА группой или нет?

- Дело в том, что мы немножко загнаны в рамки: мы живем в такой стране, где никогда не приживется английский язык. А значит, мы не сможем популизировать его, не сможем снимать дорогие клипы. Рок на английском не так у нас нужен, как слово на родном языке, спетое тем же СПЛИНОМ, к творчеству которого я прекрасно отношусь. Да достаточно много можно привести примеров наших музыкантов, которых я уважаю, - Бутусов, ДДТ. Я знаю, что сочинить песню на русском языке и донести ее до слушателя с использованием современной электронной техники (я имею в виду гитару, бас, клавиши) так, чтобы не вышло "коровье седло", чтобы все соответствовало, - вот это, я считаю, и есть настоящее. И дай им Бог, пусть у них все получается.

Я сейчас работаю еще с одним проектом, он называется HIPPY HOUSE. Это проект с моим участием, с участием Сергея Ефимова, экс-барабанщика КРУИЗА, и Александра Грицынина, тоже хорошего музыканта, поигравшего в свое время в РОК-АТЕЛЬЕ, ГАЛАКТИКЕ. Проект ориентирован на то, чтобы исполнять свои собственные композиции исключительно на русском языке, но так как у нас сейчас нет текстов, мы сочиняем пока музыку.

- Кто поет?

- В основном Сергей. Он пел в своем проекте УДАР.

Хочется сделать группу с современным звучанием. Но есть проблема с текстами, мы обращались ко многим людям с просьбой написать их для нас, но пока все то, что предлагается, получается смешно и по-детски. Мы же не мальчишки восемнадцатилетние, чтобы там что-то такое рассусоливать, уже хочется петь не о каких-то приземленных вещах, хотя и это тоже я не отрицаю, но тогда это должны быть тексты, написанные с позиции людей, которые уже достаточно повидали в этой жизни.

- Неужели наши роковые текстовики вас не устраивают?

- Думаю, что, может быть, Маргарита Пушкина пойдет нам навстречу. Знаю, что Карен Кавалерян прекрасно справился бы с этой задачей.

- Вы переиграли за свою жизнь в огромнейшем количестве групп, таких как КВАДРО, КУРАЖ...

- ...С Носковым пять лет. Хочу тебя перебить. У Николая была та же проблема - мы работали с английскими текстами. И только когда я занялся своей сольной карьерой, тогда уже Коля подошел к тому, чтобы найти человека, сочиняющего тексты на русском. Сейчас у него что-то такое получается, но это уже не рок-музыка, к сожалению... даже не поп-рок, а откровенная попса. Не знаю, с чем это связано.

- Так что же вы искали, какую музыку?

- На самом деле я просто неугомонный человек. Через некоторое время мне становилось скучно играть что-то одно, начинались поиски. Я считаю себя разносторонним музыкантом, которому интересно играть практически все, что существует в рок-музыке, даже сильно различающееся по стилистике. Мне прежде всего хочется понять, как извлекается звук, к чему приведет в дальнейшем, если я сыграю вот так... Что касается джаз-рока, вообще музыки фьюжн, то у меня вышел альбом, в котором я отразил идеи, скопившиеся во мне за последние три-четыре года. Альбом получился, как мне показалось, достаточно разноплановым, включившим в себя все те музыкальные пласты, которые я знал, изучал и наконец-то воплотил. Надо сказать, что со времени работы в группе КВАДРО я как раз, наверное, начал обогащать себя всевозможными стилями и направлениями. Мне нравится играть любую музыку.

- Все же что ближе? Что бы вы выбрали, в какой проект вложили бы деньги, если бы у вас их было столько, сколько требуется для раскрутки качественной, ВАШЕЙ музыки?

- Честно говоря, я не гонюсь особенно за деньгами. На аппарат и инструменты я зарабатываю своими сессионными работами, которые включают в себя весь спектр музыки: все, что у нас на эстраде происходит (в том числе и популярные песни с элементами рока) - это моя стихия. Поначалу было очень сложно, потому что я себя считал фирменным музыкантом, а тут надо было приспосабливаться к чесу. Сложно было себя настроить на то, чтобы играть ту музыку, от которой я бежал, от которой я плевался. Как-то я себя все же настраивал на эту работу, хотя было противно, что я исполнял примитивные мелодии, гармонизовал какие-то песенки, прописывал партию гитары. Но можно вспомнить и то время, когда мы с Носковым занялись серьезно романсами (причем это была моя идея, в свое время я учился по классу классической гитары). Севши за порто-студию, он мне напел мелодическую линию, тем самым обозначив гармонический план, а я уже сделал гитарное переложение, записав две гитары в унисон в стереоварианте. И все это зазвучало очень интересно. То, что получилось, мы отдали человеку, сделавшему оркестровку, и все вместе записали с камерным ансамблем, с гобоем, скрипкой, альтом, виолончелью. С таким набором инструментов.

- Это были романсы на стихи Пастернака и Гумилева, если я не ошибаюсь...

- Да. Вот тогда я по-настоящему понял: чтобы делать что-то схожее, то заниматься этим нужно очень серьезно. И до сих пор два этих романса живут. Я почему так много говорю про романсы? Потому что до Носкова мне нечто такое же ни с кем не удавалось осуществить. А Коля все настолько прочувствовал, так все спел, что только самые приятные воспоминания у меня остались об этой нашей с ним совместной работе. И, сотрудничая с популярными артистами, я использовал именно то свое ощущение. Но опять же то, к чему я пришел в работе с Носковым, оно формировалось годами: на студии ли я сидел, анализируя, что я делаю, где-то выступал. Это складывалось, как камень к камешку, складывался профессионализм, который ничем не наработаешь, кроме как практикой.

...А "умца-умца", скажу я тебе, сыграть не так-то на самом деле и просто, чтобы в конечном результате вышло что-то удобоваримое. Если это сделать с внутренним движением, с настоящим драйвом, то вполне... вполне... Если ты вкладываешь душу и у тебя получается, то и отдача идет... И клиент доволен, и тебя снова приглашают. А если ты все делаешь абы как, то тебя никто никуда и не пригласит. Надо поверить, что ты можешь хоть как-то приукрасить песню. Я в это поверил, поверил в то, что надо делать эту работу на все сто, и когда меня приглашает сейчас даже самый примитивный проект, я еду с улыбкой и с радостью, потому что мне нравится РАБОТАТЬ. К тому же я еще получаю деньги за свое любимое дело.

- Поп-исполнители приглашают вас потому, что в выходных данных продукта будет стоять: "гитара - Дмитрий Четвергов". А это - как знак качества: вот, мол, Сам прописывал...

- Да не всегда так. Шоу-бизнесменов в России кучи, много клиентов, которые просто, что называется, "не в материале". И для них эталон нашей эстрадной музыки - это, допустим, А-СТУДИО. Они и говорят: сделай в их стиле. Но по крайней мере они честны, пусть даже и не знают музыки: это все издержки, когда человек большую часть жизни проработал на бензозаправке и у него есть деньги, на которые он может пойти и записать свой альбом. Ну и слава Богу...

Я практически никогда никому не говорю: раз я Четвергов, то вот моя такса. Я гибкий в этом плане человек, без пафоса. Мало на кого действует, когда начинаешь выпячивать свое "я". Тебе это приятно?

- Нет.

- А кому тогда будет приятно? Я придерживаюсь принципа Дейла Карнеги, который говорил, что никогда не веди себя с людьми так, как не хочешь, чтобы они повели себя с тобой. Вот и все.

- Можно говорить о российской школе рок-гитары?

- ...Нет... Как таковой школы нет. Единственно - я бы сейчас позавидовал тем начинающим гитаристам, пятнадцати-, шестнадцатилетним, двадцатилетним, которые, придя в магазин, имеют возможность выбрать себе инструмент...

- ...а стоит-то хороший инструмент... ого-го!..

- Так и за рубежом хорошая гитара стоит ого-го! Есть ВЫБОР, чего в наше время не было. А если уж ты решил всерьез посвятить себя музыке, то напрягайся. Что я могу еще посоветовать?

- Тогда кто из российских рок-гитаристов, на ваш взгляд, заслуживает того, чтобы, слушая его, молодежь училась играть?

- К сожалению, мало что осталось из записей того периода, когда в России появились первые настоящие, профессиональные рок-гитаристы. Я имею в виду круизовский период, до отъезда Валерия Гаины в Америку. Когда я был еще в КВАДРО, мы как-то вместе работали на одной площадке, то ли в Кишиневе, то ли... не важно, и тогда я впервые был поражен звуком. Вроде бы ничего особенного в его оборудовании не было, были какие-то приборы, которые, как выяснилось, сделали некие наши умельцы, но звук Валера выдавал... Мастер!

Олег Климов