thesound.ru

Продюсер-звукорежиссёр Флемминг Расмуссен рассказывает о своей работе с группой Металлика. Созданная в США в октябре 1981 года группа Metallica к середине 80-х уже была хорошо известна в кругах поклонников тяжёлого рока: к осени 1986 года у музыкантов вышло три альбома. Альбомы группы с каждым разом поднимались в американских хит - парадах всё выше и выше – от 120-го места дебютного альбома до 29-го места третьего диска. В сентябре 1986 года группа понесла тяжёлую утрату. Водитель автобуса, в котором музыканты ехали во время своих гастролей в Швеции, уснул за рулём, машина вылетела с дороги и несколько раз перевернулась. В этой аварии погиб басист группы Клифф Бёртон (Cliff Burton) – музыканта выбросило в окно и автобус раздавил его своей массой. Остальные пассажиры отделались синяками и ушибами.

Мемориальная плита на месте гибели Бёртона

Бёртон был важной движущей силой группы. В момент гибели Бёртон спал в автобусе на месте гитариста Кирка Хэммита, эта утрата очень тяжело сказалась на музыкантах и надолго поставила под сомнение само существование коллектива. К счастью, музыканты не опустили руки и нашли нового талантливого басиста, Джейсона Ньюстеда (Jason Newsted). И тем не менее обретение нового басиста не добавило оптимизма творчеству квартета. 1 января 1988 года обновлённая группа приступила к записи очередного студийного альбома. Продюсером альбома и звукорежиссёром стал датчанин Флемминг Расмуссен (Flemming Rasmussen).

Флемминг Расмуссен в наши дни

Родившийся в 1958 году Флемминг Расмуссен начинал свою карьеру под руководством продюсера Фредди Хансона (Freddy Hanson) в датской студии Rosenberg. В 1976 году Хансон основал собственную студию Sweat Silence, и пригласил Расмуссена уже в качестве полноправного звукорежиссёра. Со временем Расмуссен стал совладельцем студии Sweat Silence. Первой серьёзной самостоятельной работой Расмуссена стала запись альбома группы Rainbow Ритчи Блэкмора (Blackmore) “Difficult To Cure” 1981 года. Именно эта запись привлекла к Расмуссену внимание группы Metallica, в студии Sweat Silence Расмуссен уже записывал их второй и третий альбомы.

Расмуссен – о сессиях записи Metallica 1988 года: «Группа планировала начать запись 1 января, для этого они арендовали (американскую) студию One On One, но я был занят весь январь в других проектах – в те дни наша студия была загружена работой на 3-6 месяцев вперёд. Ну, они решили нанять (звукорежиссёра) Майка Клинка (Mike Clink), который недавно работал с Guns’n’Roses на альбоме “Appetite For Destruction”. Им (Металлика) очень понравилась эта запись и они хотели сделать что-то в этом ключе, но по разным причинам – может быть из-за самих Металлика или потому, что парни из Металлики не нашли взаимопонимания с Клинком – на третьей неделе января мне позвонил Ларс (Ульрих, барабанщик) и спросил: «Когда же ты появишься?» Я переделал свой график и 14 февраля приземлился в Лос-Анджелесе, в полёте я послушал их демо-записи. Там я встретил Майка (Клинка), он весь горел».

Позже, в 1991 году, Джеймс Хетфилд (James Hatfield, гитарист) в интервью журналу Guitar World очень невнятно говорил об этом эпизоде: «…Майк Клинк… не отработал на нужном уровне, и мы пригласили Флемминга, чтобы он спасал наши задницы».

Расмуссен: «К этому моменту они уже несколько недель были в студии и не сделали практически ничего. Всё, что было сделано – это настройка саунда, были подключены комбики и записан один кавер – мы всегда начинали сессии записи Металлики с записи пары кавер-версий, просто чтобы отстроить оборудование и прочувствовать студию. Этот материал потом мог быть использован для стороны “b” сингла. В данном же случае им самим не нравилось звучание. Им не нравился гитарный саунд. Майк Клинк постоянно был рядом, он сторонник традиционных методов записи, когда микрофон просто ставят напротив гитарного комбика, и этого достаточно. Ну а я на (альбоме Металлики) Master Of Puppets очень много колдовал с саундом (…) Я начал всё с самого начала. У них были новые комбики Boogie со встроенными графическими эквалайзерами, по моему мнению они звучали как-то извращённо – я не мог получить из них нужный мне хрустящий звук, поэтому в разрыв цепи комбика я включил эквалайзеры B&B Audio. То есть я просто сидел в контрольной комнате и слушал звук – комбики с подключенными эквалайзерами, тогда как всё оборудование и кабеля находились в студии, где мы записывали все гитарные ритмические и сольные партии».

Флемингу помогал штатный звукорежиссёр студии Тоби Райт (Toby Wright) – Райт переключал оборудование, двигал микрофоны, пока Флемминг сидел в контрольной комнате и слушал звук.

Слева - Тоби Райт и справа Флемминг Расмуссен во время сессий записи 1988 года; внизу - общий вид аппаратной.

В то время студия One On One была укомплектована 48-канальным пультом SSL 4000, тремя 24-хдорожечными магнитофонами Studer и мониторами Tannoy, вместо которых Расмуссен привёз собственные JBL 4311. Предыдущие работы группы Расмуссен записывал через пульт Trident, и SSL ему очень не понравился. Поэтому в качестве основного пульта использовали старый Neve, а через SSL подключили только рабочий мониторинг.

Расмуссен: «Через SSL записывали только бас-гитару «в линию». Тогда как (микрофоном) с комбика она записывалась через Neve».

Басист Ньюстед играл на пятиструнном инструменте Wal.

В микрофонах не было недостатка. «Многомикрофонная» запись барабанов в тяжёлых гитарных стилях уже была нормой, но Расмуссен и Металлика здесь превзошли всех своих коллег: ударная установка записывалась на 24 (!) раздельные дорожки на отдельный магнитофон. На томах было пять микрофонов Shure SM-57, два таких же над и под рабочим барабаном, по новому контактному микрофону под каждой тарелкой, Electrovoice RE20 на бочке и под басовым томом, и множество микрофонов-«оверхедов» и «комнаты». В качестве метронома использовали ритм-машину Linn Drum, её сигнал подавали в наушники барабанщика.

Во время записи гитаристы играли на инструментах ESP в основном через комбики Marshall, Boogie использовали эпизодически при записи отдельных наложений гитар. Звук снимался близкими микрофонами Neumann-47 и Shure SM-57, установленными под углом 45 градусов к динамику. Вдобавок использовали ламповые AKG, установленные на расстоянии 1-1.5 метра от комбика и всенаправленные B&K 4006.

Расмуссен: «Это значит, что на каждый «кабинет» приходилось по четыре микрофона, и мы обычно использовали два «кабинета», во время записи микшируя их. Основная ритм-гитара записывалась на две дорожки – одну с «кабинета» и одну с микрофона «комнаты», я постоянно микшировал SM57 и Neumann U87, и в конце я сводил гитары в моно-трек и дублировал его».

Вокалы записывались через микрофон Shure SM57, преампы пульта Neve, эквалайзеры, и компрессор Urei 1176.

Всё записывалось одновременно на три магнитофона: на первый – только ударные, на второй – гитары и бас, и на третий вокал и ещё что-либо по необходимости. Записывали как всех музыкантов одновременно, так и многие партии наложением. Если барабанщику нужна была пауза для отдыха, то в это время записывали гитары, бас или вокал.

В музыкальном плане Metallica проявила себя с новой стороны – в альбоме присутствуют неожиданные сбивки ударных, смены темпа в течение одной песни, различные звуковые эффекты. Это был шаг вперёд по сравнению с более прямолинейными предыдущими альбомами. Особенно показательна в этом отношении песня “One”. Композиция была написана под впечатлением от повести о человеке, который во время второй мировой войны потерял руки, ноги и часть лица. Фрагменты художественного фильма с этим же сюжетом вошли в клип группы на эту песню.

Расмуссен: «”One” была исполнена под метроном, на выбор нужного темпа ушло пол дня. Припев намного быстрее, чем куплет, я вручную переключал ритм-машину Linn Drum, чтобы к проигрышу поймать нужный темп, а потом вернуться к первоначальному темпу куплетов и припева. Кирк и Джеймс играли свои основные партии вместе с барабанами. Потом мы настроили этот же темп, и под него Ларс сыграл свои сбивки, и гитаристы снова сыграли свои партии. Мы собирали эту песню блок за блоком».

Барабаны Metallica в студии во время записи, 1988 г.

В те докомпьютерные времена записать и отредактировать сложные партии было не так-то просто: барабанщику приходилось многократно играть фрагменты по 20-30 секунд, из которых затем выбирали лучшие дубли и склеивали вручную.

Расмуссен: «Это был долгий и скучный процесс, сегодня на это ушло бы пол дня, но тогда это заняло три или четыре дня. На каждую песню у меня был пакет с нарезанной магнитофонной плёнкой двухдюймовой ширины, помню, мы с Ларсом шутили, что можно устроить розыгрыш этих кусков среди фанатов группы. Но он (барабанщик) не считал это развлечением. В то время мы сделали всё с компьютерной точностью, но это было всего-навсего его исполнение на барабанах».

И хотя сегодня слушателям может показаться, что самые сложные моменты в партии ударных – это дроби «бочки», на самом же деле они были записаны с одного дубля.

После записи барабанов в “One” записывали ритм-гитары.

Расмуссен: «К концу песни партий ритм-гитар шесть или восемь, исполненных Джеймсом через разные комбики с разным звуком, наложение одних на другие. Это было очень мощно, настоящая “стена гитар”.» - Не удивительно, если вдобавок каждый комбик записывался на четыре микрофона!

Кирк Хэммет сочинял свои соло дома, записывал наброски на кассетный магнитофон и приносил кассеты в студию. Но, как правило, эти фрагменты никому не нравились и были полностью переработаны всей группой. Авторство сольных гитарных фрагментов принадлежит Флеммингу, барабанщику и Хэммету. Если ритм-гитары были записаны достаточно быстро, то перед записью соло гитаристу приходилось исполнять 5-6 тренировочных дублей, и лишь потом Расмуссен нажимал кнопку “record”.

После ударных, ритм- и соло гитар настала очередь баса, Расмуссен предпочитает записывать инструменты именно в таком порядке, по мере их «важности» в тяжёлой музыке. Одновременно с бас-гитарой он может записывать вокал.

С записью вокалов тоже было не просто: текст редактировался на ходу, вокал записывали многими дублями и монтировали из разных фрагментов. Во время сведения в песню “One” были добавлены звуки взрывов и шум вертолётов, но это делалось уже без участия Расмуссена.

Расмуссен с удовлетворением отметил, что новый басист отлично вписался в команду. Но остальные участники группы так не считали и полностью игнорировали все музыкальные идеи Ньюстеда, хотя он и указан в числе авторов песен. И хотя игра нового басиста сильно отличалась от манеры Бёртона, но Ньюстед «…на своём месте сделал отличную работу, и сделал её в собственном стиле».

Каково же было удивление Расмуссена, когда в готовых сведённых песнях он практически не услышал партий бас-гитары!

Расмуссен: «Он (бас) не слышен. Джейсон, Тоби и я – единственный люди, действительно знающие, как звучит бас в этом альбоме, и это «заслуга» Ларса и Джеймса. Я не занимался микшированием альбома – для этого заранее были наняты Стив Томсон и Майк Барбиеро (Steve Thomson, Mike Barbiero), ещё до моего появления в этом проекте, и как только Ларс и Джеймс услышали их первые варианты сведения, то сказали: “Придавите бас так, чтобы его было едва слышно, и потом ещё на 3 децибела”. Ума не приложу, зачем они так сделали, но я не мог на это влиять, я даже не знал об этом до момента выхода альбома».

Почему Ларс Ульрих и Джеймс Хетфилд настояли именно на таком варианте сведения – до сих пор загадка. Позже, когда Флемминг обсуждал этот альбом с Томсоном и Барбиеро, они пришли к единогласному мнению, что неплохо было бы пересвести весь материал заново.

Тем не менее, сведённый альбом по мнению Расмуссена звучит «…толще, чем мы записывали». У него есть подозрения, что при сведении не были задействованы партии барабанов, записанные некоторыми удалёнными микрофонами «воздуха».

Расмуссен: «Думаю, что они взяли только «близкие» микрофоны. Но я не уверен, потому что (при сведении) меня не было рядом».

Запись и сведение альбома продолжались с января по май по 15-16 часов ежедневно. Вцелом Расмуссен доволен результатом и считает этот альбом лучшим в дискографии группы.

Альбом Metallica “And Justice For All” («И справедливость для всех») появился в продаже 25 августа 1988 года. Это был настоящий коммерческий прорыв: №6 в США, №4 в Великобритании и восторженные рецензии в прессе.

Не обошлось без сюрпризов. Диск номинировался на Грэмми в только что созданной категории «лучший хард-рок/лучшее исполнение металла с вокалом или инструментально». Металлика были в числе главных фаворитов, но награду неожиданно получили британцы Jethro Tull за свой альбом “Crest Of Knave”, имеющий к хард-року весьма и весьма далёкое отношение. Сами Jethro Tull изрядно веселились по этому поводу – британцы были так уверены в победе Металлики, что по совету своего менеджера даже не явились на церемонию награждения. Награждение Jethro Tull вызвало возмущение фанатов Металлики и попало в символический список «Десять самых больших конфузов Грэмми».

На той же самой церемонии Расмуссен получил Грэмми за продюсирование песни “One”.

Сегодня у группы Metallica имеется девять завоёванных Грэмми, а тираж одного лишь альбома “And Justice For All” только в США превышает 12 миллионов копий.

Расмуссен сегодня живёт в своём родном Копенгагене и продолжает работать в студии Sweat Silence. Флемминг Расмуссен – большой специалист по записи «тяжёлых» групп: в разное время он сотрудничал с Morbit Angel, Artillery, Blind Guardian и многими другими командами.

Автор Вадим Михайлов