Источник: compana.com.ua

Пока группа Dream Theater готовится выпустить свой 11-й студийный альбом ‘A Dramatic Turn of Events', который также станит первым альбомом, записанным без участия барабанщика Майка Портного (Mike Portnoy), мы поговорили с гитаристом Джоном Петруччи (John Petrucci) о класических рок-группах, которые повлияли на его музыкальное развитие. Он также рассказал о записи кавер-альбомов таких артистов, как Pink Floyd, и о редстоящем туре группы.

На какой музыке вы воспитывались?

Поначалу мне нравился классический рок. Там где я жил (Long Island), по радио постоянно крутили Led Zeppelin и Pink Floyd, Black Sabbath и AC/DC и все в этом духе. Я вырос на этой музыке. Позже я увлекся немного другой музыкой, когда впервые услышал Rush и Yes. Потом мой мозг захотел слушать еще вещи другого плана. Так я начал слушать Iron Maiden, Metallica и подобные группы.

Так вы сознательно решили делать смесь металла и прогрессивного рока в своей музыке?

Не сказал бы, что мы действительно думали делать что-то такое. Прикольно то, что мы определенно играем рок музыку. Ребенок не знает, станет ли он джазовым музыкантом или кем-нибудь еще. Но в моем кругу друзей и знакомых все были просто повернуты на Rush и фанатами Yes. Особенно мы любили слушать ‘Close to the Edge’, ‘Hemispheres’ и ’2112? - наиболее вычурный, прогрессивный материал. Некоторые ребята слушали также King Crimson и Genesis.

В то же время, как только мы действительно достигли прогресса в игре на инструментах, нам захотелось играть вещи более сложные, которые, так сказать, бросали нам вызов, как музыкантам. Так я начал слушать таких исполнителей, как Dixie Dregs, Al Di Meola и Return to Forever. Все это, конечно, очень разноплановая музыка. Так и получилось, когда мы впервые сели писать, то отсортировали все, оставив только такую комбинацию влияний - hard rock и metal. Но так как наши мозги повернуты также на более сложной, вычурной музыке, мы вплетаем в наши композиции еще и это.

Когда вы пишите эти длинные, эпические песни, они приходят к вам сразу или вы клеите их из музыкальных кусочков, написанных отдельно?

Нет, мы действительно не пишем это сразу. Конечно, мы стараемся иметь четкое представление о развитии песни. Я думаю, что можно взять отдельные кусочки музыки и склеить их вместе. Это возможно сделать но, скорее всего получится не очень музыкально. Поэтому мы стремимся к последовательности, быть музыкальными, делать композицию так, чтобы второстепенные темы повторялась внутри основной, чтобы тема развивалась с помощью обыгрывания ее другими инструментами и голосом. Так что, конечно, мы все планируем. Все, что на первый взгляд кажется странным, в наших композициях не случайно. А то, какой окончательной продолжительности будет композиция – это совершенно другая история.

Так мы сейчас не подразумеваем, что все происходит спонтанно?

Нет, конечно! Это то, что мы любим, я бы сравнил нашу музыку с классической музыкой. Когда я слышу симфонии, эти длинные музыкальные части с большим количеством смены настроений и ритмов, в которых прослеживается линия, ведущая к кульминации произведения. Также мне нравится, когда какая-то простая мелодичная часть вытекает из очень сложной, немелодичной части. Классический музыкант должен знать все это огромное количество переходов и смен ритмов, чтобы вы смогли отправиться в «музыкальное путешествие» вместе с ним. Мне кажется, в этом и есть смысл написания подобных длинных, эпических, прогрессивных вещей.

Это действительно путешествие и, подобно хорошему рассказчику, хороший музыкант должен уметь сыграть композицию так, чтобы она слушалась, как повествование на одном дыхании. Такое же ощущение у меня, когда я слушаю классическую музыку.

Так получается, что вы фанат классической музыки?

Это не значит, что я слушаю ее постоянно; но я ее слушаю и, определенно, она имеет влияние на мое творчество. Музыка не должна ограничиваться принятыми шаблонами, как, например в стиле «Рор». Зачем же ограничивать музыку какими-то рамками, если можно сделать ее более визуальной.
Еще одно сравнения приходит на ум – это саундтрек к фильму. Мне нравится такой подход - визуализировать звук. Я люблю то, что делают Джон Вильямс (John Williams), Ганс Зиммер (Hans Zimmer) - это так впечатляет. Это такой вид менталитета, когда ты рассказываешь историю, рисуя картины с помощью музыки. И при этом нет никаких рамок, никаких ограничений по времени структуре или форме - все равно это все части единого целого.

Как продвигается работа над новым альбомом?

Мы только-только закончили работу в студии – дописали пару гитарных соло, несколько небольших вокальных частей. Я очень взволнован. Мы начали запись еще в Январе 2011, было много работы, и я действительно счастлив видеть то, как продвигается процесс.
Это очень впечатляет и получается действительно круто. Думаю, мы написали много хорошей музыки. Не могу дождаться момента, когда после микширования, альбом выйдет в мир.

Как повлияло недавнее изменение состава группы на процесс написания песен?

Мы не подключали к процессу написания музыки [нового барабанщика] Майка Мангини (Mike Mangini). Мы решили писать музыку не сильно вовлекая его в тонкости композиционного процесса, в который вовлечен каждый гитарист, клавишник и басист, когда они сидят друг напротив друга в спальне, номере отеля или в студии. Просто писать, вытягивая из себе лучшее на что способен. Мы решили пойти таким путем, и это здорово - действительно благодатная почва для того, чтобы быть креативным.

Вы действительно написали барабанщику очень трудные партии?

Забавно, что вы спросили об этом, потому что я лично набивал барабаны с помощью программы Superior Drummer, что было само по себе интересно. Мне в голову пришло несколько безумных партий. Когда мы закончили, я отправил партии барабанщику с вопросом - “Ты сможешь такое выстучать? Возможно ли физически выстучать то, что я напрограммировал?” Но через пару месяцев пришел он, человек, который смог все это сыграть. У меня просто крышу снесло. Очень интересно и забавно делать подобные вещи потому, что ты поднимаешь планку слишком высоко, придумав весь этот безумной сложности материал даже не зная, возможно ли будет его сыграть вживую технически. А когда, через некоторое время, выходишь и играешь это вживую – ощущаешь ни с чем не сравнимое удовольствие.

Вы записали каверы на несколько классически рок-альбомов. Планируете ли еще их записывать и на кого?

Сейчас таких планов нет, но, честно говоря, делать каверы – это очень интересно. Очень много чего хотелось бы сделать в этом плане, есть очень много хороших альбомов, но на сей момент мы сфокусированы на нашей новой записи и на предстоящем туре. Сейчас я даже не думаю о музыке других. Но, опять таки, среди всех групп повлиявших на нас, было бы неплохо сделать кавер на альбом группы Rush. Посмотрим.

Что вы узнали нового, изучая альбом группы Pink Floyd ‘Dark Side of the Moon’?

Для меня это было, как взрыв. Было действительно круто подбирать этот альбом. Во-первых, я и вправду не осознавал, насколько хорошо я его знаю. Мне почти не нужно было ничего учить, я просто брал гитару и играл вместе с ними. Во-вторых, кода ты подбираешь чужую вещь, ты открываешь для себя различные партии, на которые раньше не обращал внимания. Если вы гитарист, то поймете меня, “Ух ты! А я раньше и не знал что там стоит дисторшн в начале аккустической партии,” ну, типа того. Я бы даже не сказал, что мы сделали свою версию этого альбома. Мы уважаем то, как сделан этот альбом и пытались сыграть его настолько близко к оригиналу, как могли.

Какие у вас планы по поводу следующего тура?

Мы думаем об этом туре. Сначала он стартует в Европе. Мы будем играть в таких интересных местах, как Россия, Киев, Рим… Мы сыграем песню из нового альбома, но больше сфокусируемся на известных публике вещах, а также на представлении нового барабанщика – Майка Мангини. Когда будем делать тур в поддержку нового альбома, то конечно там будет новая концепция, нове визуальное оформление, другой свет и видео-оформление. Ну и конечно, новые песни. В этом плане все будет другим.