Автор: Дэвид Фрике
Журнал: Rolling Stone, 2001 г

Нью-Йорк. Вечером 26 августа 1970 года Джими Хендрикс (Jimi Hendrix) входит в двери студии Electric Lady и фактически оказывается в персональном раю, где все устроено в полном соответствии с его вкусами и представлениями о прекрасном - Хендрикс настаивал на внедрении в интерьер студии психоделических деталей вроде фрески, которая изображала примостившуюся на космическом корабле фею. Сегодня - официальная церемония открытия. Йоко Оно, барабанщик Fleetwood Mac Мик Флитвуд и блюзмен Джонни Винтер разбирают японскую еду в Студии А, где складируются примочки и усилители. Джими старается не попадаться на глаза своим знаменитым друзьям. Один из самых эпатажных шоуменов современной музыки за пределами сцены ведёт себя как зашуганный школьник и почти весь вечер проводит в парикмахерском кресле рядом с прихожей. Для грустящего Хендрикса эта ночь в Electric Lady Studios станет последней.

Через три недели гитарист умрёт в Лондоне. Ему было двадцать семь лет. Студия, которая должна была стать для Хендрикса убежищем, на самом деле была дополнительным стимулом для его стрессов и фрустраций. Несмотря на то, что диски музыканта продавались огромными тиражами, Джими всё время приходилось искать деньги, чтобы доделать Electric Lady; перемены в составе его аккомпанирующей группы расшатывали и без того слабые нервы, ну а последние силы отнимала битва с бывшим менеджером.

В итоге за время эпопеи с новой студией Хендрикс пережил мощнейший кризис, но даже этот трудный опыт стал для него источником вдохновения - всю боль он вложил в песню «Straight Ahead». К тому времени гитарист из Сиэтла уже был тем, кем он считается ныне - революционером блюз-рока, умевшим выжимать из инструментов звуки, сравнимые с буйством стихии, и провидцем, который единолично определил будущее электрогитары. Вместе со своей британской ритм - секцией - барабанщиком Митчем Митчелом и басистом Ноэлом Реддингом - Джими записал три пластинки, которые стали бестселлерами и современной классикой одновременно: под именем The Jimi Hendrix Experience трио выпустило «Are You Experienced» (1967), «Axis: Bold As Love» (1968) и двойной «Electric Ladyland» (1968). Вовремя бесконечных гастролей Хендрикс почти без перерыва ругался со своими музыкантами, особенно серьёзным был конфликт с Реддингом - из-за денег, вокальных партий и авторских амбиций при записи новых песен. Еще до того как Джими распустил Experience, он уже предпочитал фирменному блюзу и эйсид-року работу с титанами джаза и соула - барабанщиком Бадди Майлзом, басистом Дэйвом Холландом и будущим гитаристом Mahavishnu Orchestra Джоном Маклафлином. «Мой быстрый успех был связан с тем, что я нашёл для себя верное направление, - говорил Джими в интервью 1969 года, когда Electric Lady только нанала строиться. - Но это был всего лишь один шаг. Теперь я планирую заняться другими вещами. Пару лет назад всё, что я хотел, - это просто быть услышанным. Я как бы всё время кричал: «Пустите!». Теперь я стараюсь отыскать самый мудрый путь для того, чтобы найти своих слушателей».

Расположенная прямо под кинотеатром студия Electric Lady когда то была рок-клубом, фасад которого выпирал из здания, как живот беременной женщины. Помещение было сконструировано с участи самого Хендрикса, его менеджера Майкла Джеффри и могучего звукоинженера Эдди Крамера, который периодически выполнял функции подсобного рабочего. Перестройка бывшего клуба и заполнение его техникой новейшего образца заняли год, а общие расходы составили около миллиона долларов. Открытие Electric Lady было, безусловно историческим событием. Ни один из рокеров 60-х не обладал собственной мастерской, где можно было бы записать пластинку от начала до конца. The Beatles и Боб Дилан работали в студиях, предоставляемых рекорд-лейблами, причём музыкантам приходилось следовать корпоративным правилам. Так, например, ливерпульская четвёрка записывалась в компании студийных инженеров, которые по дресс-коду своего предприятия обязаны были носить белые лабораторные халаты.

Лично для Хендрикса Electric Lady должна была стать местом музыкального отшельничества: торнадо из смешавшихся в кучу знаменитостей, поклонников и завистливых друзей, в которое превратилась его жизнь в конце 60-х, могло разбить любого. «Я не хочу больше быть клоуном, я не хочу быть рок-героем», - говорил Джими в интервью Rolling Stone в 1969 году, но ему всё равно приходилось постоянно сидеть на чемоданах, поскольку менеджер музыканта Джеффри раз за разом находил способы заработать большие и относительно лёгкие деньги. Бесконечный гастрольный тур Хендрикса продолжался середины 60-х, когда Джими был концертным гитаристом Литл Риарда и The Isley Brothers. «Это была его мечта, - говорит об Electric Lady архитектор студии Джон Стоайк, которому в момент получения заказа от гитариста было всего лишь двадцать два года. - думаю, Хендрикс воспринимал этот подвал как дом, который он давно искал».

Первую сессию Джими провёл Студии А 15 июня 1970 года - за два месяца до официального открытия Electric Lady. Условия были приближены к боевым: в другом конце помещения достраивалась Студия Б, и в мастерской гитариста царил беспорядок. Тем не менее Хендриксу удалось наладить работу. Вместе с ударником Митчелом басистом Биллом Коксом - старым армейским приятелем - Джими для начала сыграл инструментал «All God's Children», затем дело дошло до рок-номера «Ezy Ryder», а закончилось всё джемом с заглянувшим в студию гитаристом Traffic Стивом Уинвудом. Вместе с последним Хендрикс и сыграл песню под названием Valleys Of Neptune, ставшую основой для одноимённого сборника архивных материалов, вышедшего весной 2010 года. На следующей неделе гитарист продолжал вкалывать в студии, после чего, по свидетельству звукоинженера Крамера, два шкафа были забиты новыми записями. «Обычно он раньше полуночи в студию не заходил - всё время где-то джемовал, - вспоминает Эдди. - А тут приходил к семи. Джими дико гордился Electric Lady: если в контрольной комнате вдруг возникала девушка, он тут же нёсся туда со стулом. В этом помещении, как он думал, всё должно было быть идеально».

На вечеринке в честь открытия Хендрикс не находил себе места. Пресс-агент Джейн Фридман, чья компания представляла интересы Джими в Америке, нашла гитариста сидящим на лестнице в гордом одиночестве. «Я подумала: «Да из него как будто весь дух вышел», - вспоминает Джейн. - Я подошла к нему и говорю: «Что случилось?» Джими что-то промямлил себе под нос в том духе, что он, в принципе, не очень счастлив». Что и говорить, у музыканта были веские на то причины. Как раз в то время он то сходился, то расходился со своей подружкой Девон Уилсон - той самой, что вдохновила Хендрикса на образ демонической вамп из песни «Dolly Dagger». Кроме того, Джими был вынужден остановить работу в Electric Lady, потому что менеджер Джеффри подписался на очередной тур. Уже на следующий день после вечеринки гитарист вылетал в Лондон. Последней каплей для музыканта стало то, что подвыпившие гости начали швыряться в его священной студии едой, и Джими тут же ушёл.

Перед тем, однако, как покинуть образовавшийся свинарник, Хендрикс успел поболтать с Патти Смит - тогда никому не известной 23-летней поющей поэтессой, с которой тоже работала пресс-девушка Фридман. Смит сидела на лестнице, когда Джими подошел к ней. «Я боюсь идти на вечеринку, у меня нервы на пределе», - сообщила Патти. «Ну и что же, теперь не пойдёшь?» - поинтересовался Джими, и разговор начался. «Мы говорили о его студии, - вспоминает Смит. - Он по уши был в нее влюблён. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что когда Джими говорил о своем детище, слова звучали как музыка. Само совершенство». С тех пор Джими Хендрикс больше никогда не видел Electric Lady. 18 сентября 1970 года он скончался во сне. По официальной версии, музыкант захлебнулся рвотой из-за интоксикации барбитуратами. Хендрикс был большим поклонником ЛСД и марихуаны, а также употреблял героин (хотя в зависимость это у него еще не переросло). Позднее выяснилось, что фатальный случай произошел из-за передозировки снотворного под названием весперакс.

Сорок лет спустя Electric Lady попрежнему готова к работе на том же самом месте. Выпирающий, словно живот беременной, фасад исчез; фреска с «электрической леди», нарисованная Лэнсом Джостом, теперь перенесена на стену в Студии A Led Zeppelin, Стиви Уандер и Дэвид Боуи работали здесь над своими записями в 70-х. Много позже в построенную Хендриксом музыкальную мастерскую прибыли The Black Crowes и Брайан Адамс. Сюда же в 1975 году вернулась и Патти Смит - для того чтобы записать свою дебютную пластинку «Horses», один из важнейших альбомов в истории рок-н-ролла. «Всякий раз, когда я появлялась там, я смотрела на лестницу, где мы сидели, - говорит Смит. - Дух Джими никуда не делся, он всё ещё живёт в этих стенах. Вот почему я люблю записываться в Electric Lady».

В последних интервью Хендрикс говорил о будущем. «Мне нужен биг-бэнд, - заявлял Джими. - Это не значит, что мне требуется три арфы или четырнадцать скрипок. Мне нужен оркестр из опытных музыкантов, которыми я мог бы дирижировать, для которых я мог бы писать музыку. И вместе с музыкой мы могли бы рисовать перед слушателем пейзажи Земли или космоса, чтобы впечатления могли уносить его в иные миры». В разговоре с журналистом Melody Maker гитарист заявил, что «музыкальная эра - та, что была вдохновлена The Beatles, - подошла к концу. Что-то новое должно произойти, и я точно буду стоять у истоков». Этого не случилось, однако многим хватило и тех разработок, которые Хендрикс оставил после себя. «Он был даже больше, чем ЛСД, - писал в 2003 году в своем тексте для Rolling Stone великий гитарист The Who ПитТауншенд. - Что бы он ни играл, это всегда было дико громко, но при этом лирично и виртуозно. Джими лично выстроил мост между блюзовой гитарой и современной школой игры. Той стеной гитарного звука, которую используют группы вроде U2».

Так сложилось, что иконические выступления в карьере Хендрикса укладываются в период между августом 1969-го и сентябрем 1970-го: финальный сет в Вудстоке с жертвоприношением гитары во время «The Star-Spangled Banner», концерт в нью-йоркском Fillmore East вместе с басистом Коксом и барабанщиком Бадди Майлзом (новоявленная супергруппа именовалась Band Of Gypsys), концерты 70-го года в Беркли с Коксом и Митчелом, а также шоу на «International Pop Festival» в Атланте. За то же самое время было записано около семидесяти студийных сессий, причём две дюжины были зафиксированы на плёнку в Electric Lady «Он гордился своей многофункциональностью, - вспоминает музыканта Кокс. - Это было чем-то вроде стиля жизни: Джими одновременно делал массу вещей, но всегда чётко знал, где он находится и что с ним произойдёт дальше». Басист вспоминает странное утро, когда однажды он проснулся в доме неподалеку от Нью - Йорка: там проходили репетиции Хендрикса перед Вудстоком.

«У нас были комбики, установленные прямо в патио, - вспоминает Билл. - Я мотался по дворику, настраивался и в какой момент прямо под окном Джими заиграл «Big Ben». Он высунул голову из окна: «Продолжай, только не останавливайся!» Хендрикс примчался вниз прямо в трусах подхватил гитару и заиграл рифф мне в ответ». Так появилась открывающая часть «Dolly Dagger». Гитарист любил пошутить над своей рабочей этикой: однажды это произошло на телешоу Дика Кэвета. «А вы считаете себя дисциплинированным? - спросил его Кэвет. - Как вы вообще работаете? Поднимаетесь, значит, каждый день и?» - «Я стараюсь подняться, - с ухмылкой уточнил Хендрикс. - Хотя я не прошу никого говорить мне комплименты. Напротив, они мне не нравятся. Оставьте их для других - тех, кто думает: «Да я крутой парень!» Такие быстрее прочих толстеют, перестают интересоваться окружающей жизнью и потом пропадают из виду. Они уже не используют те таланты, которые имели, и начинают жить совсем в ином мире».

Томми Эрдельи знал Джими Хендрикса лучше многих. Больше известный как Томми Рамон Эрдельи был основателем и первым барабанщиком The Ramones в 1974 году, но в конце 69-го он работал помощником инженера в нью-йоркской студии Record Plant, где Хендрикс проводил свои сессии с Band Of Gypsys. «Болтать он не любил, вспоминает Эрдельи. - Но при этом у него не было проблем с тем, чтобы объяснить людям, что к чему. Джими делал дубль за дублем, искал правильное звучание. Порой его гитара звучала глубоко, совсем как виолончель. Ничего более прекрасного я в своей жизни не слышал». Но при этом Джими был абсолютно незащищённым. Эрдельи вспоминает, что когда в одной из комнат Record Plant работал гитарист Лесли Уэст со своей группой Mountain, Хендрикс извёл всех. «Все спрашивал: «Ты думаешь, что Лесли лучше меня?» - а я смотрел на него, вытаращив глаза, - Эрдельи делает паузу, как будто бы всё ещё испытывая шок от вопроса. - И через пару секунд я понял, что он это всерьёз». «Всё это помогло понять, каким перфекционистом был Джими, - заключает Томми. - Для меня Хендрикс был тем, что называется рок-божество. Но сам о себе он так не думал. Он всё время соревновался с другими музыкантами. К любой сессии он подходил настолько серьёзно, как будто речь шла о том, чтобы взять да и сделать свою самую лучшую запись на пределе возможностей».

«Это была судьба: мы джемовали и звучали просто здорово», - Билли Кокс вспоминает первый раз, когда он сыграл вместе с Хендриксом в ноябре 1961 года на сцене клуба военной базы Форт-Кэмпбел, штат Кентукки. В то время Джими был парашютистом в 101-й Авиадесантной дивизии. Много лет спустя Билли узнает цитаты из того джема в аккордах «Purple Haze» и «Foxey Lady». Сейчас у Кокса есть возможность регулярно возвращать себе воспоминания о том вечере - вместе с гитаристами Джо Сатриани, Джонни Лэнгом и Верноном Ридом он отправился в 2010 году в трибьют-тур «Experience Hendrix». Нечто похожее Хендрикс и Кокс провернули в 1970 году - непосредственно перед сессиями в Electric Lady. «Джими заявился в мою квартиру, мы подключили небольшой комбик и начали работать над музыкой, - вспоминает Билли. - Что-то он добавлял, что-то я. В перерывах мы просто сидели и ржали, у нас было немного чёрствого клубничного пирога, ещё мы смотрели телек. А потом шли играть снова». «Мы не ловили рыбу, не охотились, не играли в гольф, - продолжает Кокс. - Нашим приоритетом была музыка. Если вы любите что-то больше, чем самого себя, это перекрывает все ваши чувства. Любил ли Джими музыку больше себя? А вы послушайте текст «Manic Depression»: «Сладкая музыка, хотел бы я тебя приласкать». Это был его мир».

«Первоначально Хендриксу нужен был ночной клуб, чтобы зависать там и играть джемы, - говорит Джон Сторайк, строивший Electric Lady. - Но ещё в этом клубе должно было быть оборудование, с помощью которого Джими мог бы записывать свои живые выступления». По словам Сторайка, музыкант четко знал, чего хочет: нужно было избегать прямых линий, Джими хотел видеть изгибы, ему требовалось ощущение жилого помещения, его комнаты. Обычно во время строительства Джими появлялся ночью, когда рабочие уже уходили домой. «Я помню один его визит, - говорит Сторайк. - Мы как раз установили дорогие звуконепроницаемые двери - их было пятнадцать штук. И он потребовал заменить окошки в каждой их них. Разумеется, мы повиновались». 14 августа 1970 года в Electric Lady Хендрикс написал памятку, озаглавленную «Песни для лонгплея «Straight Ahead» - это было одно из рабочих названий для будущего альбома. На листке были указаны двадцать четыре песни, включая «Ezy Ryder» и «Valleys Of Neptune». На следующий раз Джими составил новый список - готовившаяся двойная пластинка приобрела форму тройной и теперь именовалась «People, Hell And Angels». 22 августа Хендрикс был уже увлечён новым проектом - двойным альбомом, куда должны были попасть душеспасительный блюз «In From The Storm», утренний гимн «Hey Baby (New Rising Sun)» и совсем свежее буги «Belly Button Window» - последняя песня, записанная Джими (источник вдохновения он нашёл в образе ребёнка из живота беременной жены ударника Митчела Линн). Рекламируя в Лондоне свой европейский тур, Хендрикс откровенничал в интервью Melody Maker и предупреждал, что собирается взорвать мозг своих слушателей, а после того как тот взорвется, заполнить освободившееся место некой новой субстанцией. Затем Джими позвонил в НьюЙорк Эдди Крамеру. «Мы как раз сводили четыре песни для новой записи, - вспоминает Эдди. - Альбом был практически готов. Джими хотел, чтобы я привез плёнки в Лондон. Я в замешательстве говорю ему: «Мы с тобой на полпути, парень. Только что студию построили. Чего ты торопишься?» Хендрикс ответил: «Да, я знаю. Но ты ни о чем не волнуйся. Увидимся на неделе». Это было последнее, Джими Хендрикс что я слышал от Джими».