piter-m.ru

В прошлом: банщик, лифтер, наборщик в типографии, работник бойлерной, заведующий отделом писем в журнале «Пионер», рабочий в продуктовом магазине… Основатель группы «Звуки Му» и стиля «русская народная галлюцинация» – дикой смеcи музыки, поэзии и театра. Ныне православный отшельник. Недавно сыграл в новом фильме Павла Лунгина «Остров».

– Как все нынче извращено. Вот критики тут недавно фильм «Остров» Павла Лунгина разбирали, о церкви говорили как о чем-то ветхожитийном, типа «Илья Муромец». Как жить дальше, если ни во что не веришь? У нас извращенный взгляд на христианство. А это просто: сколько крови можешь отдать за другого. Потому что написано: «Что сделал одному из малых сих, то ты сделал мне». Сколько можешь у постели матери просидеть, которая одурела от старости и болезней?

– Вы с критикой «Острова» согласны?

– Да, согласен. Фактической путаницы в картине много. Постараюсь объяснить, почему это произошло. Мы пребывали все в недоумении каком-то, старались из последних сил. Как дети малые, пытались не понять, а зафиксировать. Что происходит с человеком, когда поверил и устремился к Богу, как мой герой… Как тягостен и ответствен грех. Все время забываем, что тьма - отсутствие света. Не имеет сущности. Зла как такового нет. Мы его овеществляем. Своим раздражением, неуважением друг к другу… Что такое рай и ад? Отцы учат, что все залито морем-океаном божественной любви. Грешников Бог наказывает бичом любви. Представьте – океан любви, все друг друга любят. Вы за эту жизнь любить не научились. Воткнулись туда – что вам там делать? Вот он ад. Вечные муки. Раз тьма – отсутствие света, мрачная душа, войдя в свет, там исчезнет.

– Ощущаете себя актером?

– Я – Мамонов Петр Николаевич. Себя люблю за то, что в работе всегда по-честному. До конца. Изо всех сил на данный момент, all the best. Через пять лет смотришь, думаешь: «Как же я мог такую гадость сыграть?» Но сердце мое спокойно, потому что знаю: на тот момент делал все. Так и кино «Остров». Получилось – нет? Произведет впечатление? Старался помочь окружающим, и себе в том числе.

– Что концептуально поменялось для Вас с того периода, когда писались песни вроде «Бутылки водки»?

– Произошла встреча с Богом.

– А что стало причиной?

– Причиной стало существование Бога. Как это случилось – у каждого по-своему. Я припеваючи жил до 46 лет. Вообще мне это не надо было. Я думал, что буду вечно жить. Урод был натуральный. А как почувствовал? Да вот увидел, что есть нечто такое, что не может сравниться ни с пивом, ни с чем. А тебя любят, такого гнилого, ни за что. И прощают ни за что. Так удивительно. От людей я такого не видел, ни от кого.

– Вам трудно сейчас? В рамках русского капитализма?

– Ну… порядочному человеку всегда трудно. Я все-таки себя к порядочным еще как-то причисляю. Может, я и сволочь порядочная – это не известно.

– Вы сейчас живете в деревне… Скотину держите или огород?

– Я этого всего не любитель. Ну, деревня есть деревня: поколоть дровишки приходится. Не в этом дело, мудрые говорили так, что состояние твоей души не должно зависеть от вида, который открывается из твоего окна. Вот как! Вот как хорошо бы жить, когда на Афоне мужичок живет и загораживает дощечкой вид на прекрасное Эгейское море. А у него спрашивают, старче, ты что, это же дары божьи. Он говорит, если бы вы знали, какой у меня свет внутри. Мне это все мешает только. Вот для чего человек призван на самом деле, каждый: такой иметь в себе божественный свет и нескончаемое удовольствие. Это нытье постоянное: там мало платят, там не так, музыка не такая, это не такое. Я лично доволен всем. Недоволен только собой.

– «Звуки Му» когда-то умудрялись объединять в своей аудитории людей, которые с одной стороны предпочитают какое-то высокое искусство или нестандартное искусство, и тех, кто может, например, запросто выпить из горла бутылку водки… В чем секрет?

– Понимаете, в чем дело. Секрет, он очень простой – что Бог дал талант. А образы никакие я не создаю. Я посредством даденного мне господом таланта рассказываю вам дни моей жизни, как у меня душа живет, что у нее больно. Что ей кажется, она устроилась, хотя на следующий день все сыпется, как дела вот лично, конкретно со мной. Вообще это такой из канонов, это такой поэтический подход: вот поэт и мир. Его как бы существование в этом мире, но без всяких образов, а действительно так и трясет, так и колотит, так и здорово бывает, и такое счастье есть все воспринимать спокойно и вообще помнить, что жизнь особо не курорт.

– Хорошо, когда человек нашел, как применить данный ему Богом талант. А если не нашел, что делать?

– Рыпаться или спать продолжать. На Востоке есть прекрасная пословица: «Спящего не буди, проснувшегося накорми». Очень точная и понятная. Чего спящего будить? Чего к нему лезть? Особенно вот с этим: идем с ним в церковь, знаешь, там Бог, идем скорее. Вот это не дай Бог делать кому. Спаси себя, и хватит с тебя. Все. Поэтому что же тут? Нет, никого не надо никуда звать, наталкивать, направлять. Можно только делиться опытом и сочувствовать, сострадать, понимать, каково сейчас, например, человеку 23-х лет в ужасном этом мире, где все обклеено такими… В троллейбус вошел один пьяный, и вроде бы ехать нельзя, а остальные-то 40 едут. Вот на них все и держится, на тех, которые молча. Молча, тихо в 7 утра, каждый день. Вот так. Поэтому что значит «найди себя»? Необязательно это ремесло. А может быть, вот делать добро, вот служить собственной семье, близким своим служить просто. Вот так ходить на работу, чтобы получать там деньги, чтобы приносить, чтобы кормить семью? А чего нет? Очень достойно все.

– Вам когда-нибудь приходила в голову мысль уехать из России?

– А чего метаться? Это бес все гонит с места на место. Давай, на Афон поехали, посмотрели там мощи, приложились. Потом давай, гони на Синай, на Красное море. Бес гоняет. А благодать в вашем сельском храме рядом. Вот там упритесь носом, рогом, чем кто может.

– Телевизор тоже «бес гоняет»?

– Это от уныния все происходит. Все я повторяю не свои слова, а знаменитых московских людей проповедников. Это все, оказывается, эта вся шустрота, эти постоянные «Вокруг смеха» и «Смехопанорамы» – это все… потому что уныние овладело обществом безумное. И вот уже готовы снять штаны, и сиськи голые уже вовсю на экране хлещут, и прочее, и прочее. Да я не ханжа никакой, но есть норма. Ну, давайте я еще какать сяду где-нибудь, скажем. Это же все естественно.

– По-моему, во времена «Звуков Му» разные подобные эксперименты, которые шокировали общественное мнение…

– Мы показывали, как мы, сволочи, живем. По-честному. И этом было отвратительно и ужасно. Конечно, потому что мы пили подряд и прочее, прочее, прочее. Но мы в песнях рассказывали о том, что мы этим живем, мы этим недовольны, таким существованием, раз мы об этом так визжим и орем. Но, к сожалению, пока такие мы есть. Может, кому-то поможет это зеркало. Посмотришь, блин, а может, я не один так мучаюсь, а еще один какой-то старый козел беззубый, у него, оказывается, то же самое, ему тоже и выпить хочется.

– Вы общаетесь с кем-нибудь из нынешних музыкантов или, может быть, деятелей искусства?

– Я в основном с деятелями общаюсь. Столько деятелей сейчас. Нет. А если всерьез, из молодых… я сам-то деятель. Пришел тут. Вот у вас книжка «От «А» до «Я», все знаю. Ребята мои дорогие, деятелей-то много, да делателей не так уж много. Но так всегда. Да. Я вот всю музыку мировую слушал-слушал, а осталось у меня пластинок 5–6, такие, которые я… Хорошего очень мало вообще. Вот я гляжу, вот он, Николаев… Вот я смотрю. 18 компактов я сделал. Вот что из этого мне нравится точно безапелляционно – 4 штуки. Вот какой на самом деле процесс. И то, так себе, получалось как-то случайно.

Валентина ЖИТНЮК. № 1 (107), 18 января 2007