MuzTorg.ru

Russian Circles - это интереснейший инструментальный проект, в котором участвуют всего три музыканта - гитара, бас и барабаны. Стиль коллектива - тяготеет к тяжелой, мелодичной музыке самого мрачного толка, атмосферной и философской. Несмотря на название - это американская группа. Не так давно (в этом году) они выпустили новый альбом "Memorial", представляющийся одним из самых интересных на поприще инструментального рока. Эта запись - отличный повод встретиться и пообщаться с гитаристом Mike Sullivan, одним из основателем коллектива.

Ваш предыдущий альбом Empros имел свои моменты темных оттенков, но на новой записи можно обнаружить новые вариации на тему черных цветов. Что у вас там было в голове иного в сравнении с предыдущей работой?

Когда мы только закончили запись Empros, то волновались на счет того, как он будет звучать с учетом тех ограничений, на которые пришлось пойти. Пока альбом только создавался в студии - это была моя любимая запись, но потом пришли мысли, что можно было бы сделать все и получше. И звучание, и тембры и сами идеи. И это нас изрядно плющило, поскольку сами песни нравились, но не было уверенности в том, что все было сделано, как того хотелось бы.

Поэтому в этот раз, прежде чем приступить к записи, мы решили, что просто должны сделать иначе. Мы не придумывали альбом в студии, как предыдущий. Каждый работал над риффами индивидуально, одновременно думая, как оно впишется в группу и конкретные композиции. Мы хотели по максимуму вытащить из каждого участника коллектива то, что он может дать песне. И очень много нового нам дало то, что на нескольких песнях мы настроились ниже обычного, то есть в Си. Это открыло нам некоторый новый звуковой потенциал, ранее недоступный. Можно сказать, что в этот раз мы более точно сумели отразить самих себя.

Что ж, похоже, новая запись - это ваш самый законченный и связный альбом, особенно если рассматривать его как книгу с логичным осмысленным финалом.

Мы попытались сделать именно так, и я рад, что пришлось пойти по этому пути. Это был вопрос в том, чтобы уловить, как песни будут выстраиваться относительно друг друга. Мы даже не стали включать одну из готовых песен, которую посчитали невозможной для того, чтобы она вписалась в общую канву с другими песнями. Это была песня, которая никуда не подходила. У нас был концепт, что если рассматривать альбом как виниловую пластинку со стороной А и стороной Б, то песни на обеих частях должны быть разными, но обе стороны должны как-то сочетаться. Так вот та песня - она как бы раскалывала альбом радикально надвое и поэтому она не вошла.

Записывая материал, мы сначала прописали основные музыкальные идеи, чтобы зарезервировать места для разного рода переходов из одной идеи в другую. Таким образом, у нас было много опций для построения той или иной композиции. Некоторые вещи специально написаны в разных тональностях, чтобы создавалось ощущение, что одна вещь переходит в другую. Поэтому мы и настраивали инструменты в разные строи.

Так же как и в некоторых вещах с альбома Empros, на новой записи ощущается влияние такого стиля как black metal. Это тот стиль, на котором ты вырос как гитарист или его влияние по большей степени случайно?

Я не могу сказать, что это случайно. Конечно, влияние жанра есть. Но с другой стороны, если взглянуть на картину в целом, то обнаружится много интересных вещей - блэкметал-подход к гитарной игре и в то же время влияние хип-хопа на линию ударных. Мы обычно это не обсуждаем, но в конце концов так происходит. При этом у нас, конечно, нет задачи сделать что-то заново из того, где люди лучше нас. Поэтому иногда мы сознательно избегаем прямолинейных заимствований из того или иного стиля, в том числе и за счет того, что каждый из музыкантов играет свою партию в разном жанре. Главное, чтобы это хорошо звучало в итоге.

Песня Cheyenne звучит как невероятно многослойное полотно. Такое ощущение, что там больше всего наложений из всех ваших работ. Как она сочинялась?

Я постоянно записываю идеи в DigiTech JamMan, для того чтобы потом работать над ними. Обычно я закидываю туда что-то и потом бесконечно верчу по кругу, накладывая одну часть за другой, бездельничая в одно лицо. Эта композиция родилась именно таким образом.

Насколько громко вы с парнями играете, когда записываетесь?

Последний раз, когда это можно было назвать реально громким, - при записи третьего альбома Geneva. Я думал, студия просто взорвется. Но не могу сказать, что эта громкость как-то нам помогла сделать хороший звук. Мне, конечно, нравится звук гитары на том альбоме. Но иногда я ощущаю, что перебор громкости дает больше вреда, нежели пользы. Поскольку ты просто перестаешь слышать важные нюансы. Есть какой-то порог, когда подъем громкости усилителя улучшает звук, а потом это уже не играет роли, и ты просто перестаешь слышать важные моменты.

Что за гитара была твоим основным инструментом на записи? Твой знаменитый вишневый Les Paul Custom?

Она, хотя сейчас у меня есть такая же, но черная. Я пробовал разные инструменты, но эти две звучали лучше всех. Есть всегда что-то особенное для моих ушей в сочетании грифа с черным деревом и дисторшена. То, как вы слышите артикуляцию и каждую ноту. Конечно, звукосниматели тоже играют большую роль, но в Les Paul Custom есть что-то действительно завораживающее меня. Я никогда с этим до конца не соглашаюсь и какая-то часть всегда заставляет пробовать разные гитары. Но в конце концов всегда возвращаюсь к Les Paul Custom с мыслью "Нахрена я маюсь дурью? Ведь вот оно отличное решение".

Они всегда возвращаются и идут со мной дальше вперед, заставляя проводить множество сложных часов, посвященных интонированию в том или ином строе. И каждый записанный трек оставляет на мне новый шрам. Но я люблю эти гитары - большие толстые грифы с сустейном, который длится днями. Поэтому думаю они будут со мной еще многие годы.

Перевод: Сергей Тынку